Мне тогда годков четырнадцать сравнялось, навряд ли больше, и отправилась я, стало быть, на родовой погост после заката, да одна, без тетки. Α матушку к могилкам и днем то было не заманить.

Дело привычное – есть травки, какие только по темноте и срывать да непременно на могилах и никак иначе. Словом, собралась я, корзинку да серп серебряный взяла и на погост отправилась безо всякой опаски. Наши то домовины никто чужой тревожить не станет – мертвых Лихновских побольше живых боятся.

И вот прихожу я на могилки родные. Тишина, букашки всякие стрекочут да светляки поблескивают. А тут из за надгробия прадеда Владислава упырь выходит. Тощий да бледный – сразу видать, давно не жрамши.

Я как углядела, кто передо мной, так и обомлела. Город у нас приличный и порядок в нем блюдут. Чтобы нежить – и по погосту разгуливала? Неможно такому быть!

Увидел упырь, что перед ним человек живой – ну и шасть ко мне. Я же, не будь дура, серп серебряный схватила – и по упырю, чтоб знал, с кем связываться не след. Вот тогда и понял гостюшка неживой, что надо бы тикать, покуда совсем уж неживым не стал. Ну и деру он дал от греха подальше.

Я же травки собрала и к магику местному отправилась об упыре рассказать. Потому как непорядок это, чтобы нежить вольно среди людей разгуливала.

Магик королевский расспрашивал с великим пристрастием. Сильно его изумляло, что девица одна – и ночью на погост отправилась да ещё и покойника восставшего не забоялася. Что ж поделать, тогда магик и месяца единого в нашем городе не отслужил.

Я все как есть уважаемому человеку обсказала в красках да подробностях. Тот смутился, что в его вотчине – и этакая напасть. Чай его величество не для того магов разослал по города и весям, чтобы в королевстве его упыри заводились.

Словом изволил магик кланяться и сочувствие безмерное выказывал. А ведь по сей день мыслю, чтo сочувствовал он упырю.

И вот студиозус тот бледный на упыря смахивал порядком, в темноте и ошибиться могла бы.

– А подскажи ка, где тут некроманты обретаются? – спрашиваю я у парня тощего.

Тот глянул исподлобья.

– Тебе зачем?

Я плечами пожала и грамотку свою от комиссии приемной показала.

Ух как студиозуса перекосило то.

– Наберут всяких… Ну, пошли, что ль.

ГЛΑВА 3

Всю дорогу до корпуса некромантского провожатый мой молчал с упорством редкостным и только сопел с укоризною. Мол, нечего девкам сущеглупым в науку магическую лезть, а тем паче – в некромантию. Я только усмехалась тихомолком. Чай морду кривить – много ума не надо. После поглядим, кому учиться надобно, а кто для Академии негоден.

Общежитие некромансерское притулилось на самом краю кампуса, и стояло oно посередь настоящего леса. Нет, деревьев в Академии везде имелось в избытке, да и кустов – тоже, да только стригли их все больше, формы диковинные придавая. А тут растут деревья как растут, ветвями могучими переплетаются. Через листву если и проскользнет лучик света, то чудом, не иначе.

Со стороны глянешь – и мороз по коже.

Поди чужаки к некромантам если и заглядывают, то редко и без великoй охоты.

– Вон где мы обретаемся, – кивнул на домину пятиэтажную провожатый мой, да приосанился. Гордился поди без меры этим мрачным обиталищем.

Тут вспомнила я о махоньком деле. Не одна же я в Академию приехала – Янек свез. И он меня у ворот так и поджидает. Надобно рассказать обо всем и домой отпустить.

А с сундуками что делать? Через ворота зачарованные вознице никак не пройти, нет в нем дара магического, а приделывать к имуществу своему ноги я точно не умела.