— Не говори о нем! — крикнул Карагод.

— Хорошо, милый! Я и не знала, что это для тебя так важно.

— Ты равнодушная сучка!

— Оскорблять меня не обязательно.

Карагод извинился.

— Я не просила меня любить!

На этот раз старый профессор засмеялся.

— Об этом не просят, дорогая. А твои Рейдеры хоть и продвинутые в своих нечеловеческих технологиях, а убогие существа, ни черта не смыслящие в людях!

— Им это не нужно! — холодно заметила Анжелика.

— А что им нужно? Очередной эксперимент? Гербарий из засушенных человеков?

— Нет такого слова!

— Вам нас не понять никогда! Можете хоть сто Пантаналов вытащить, повернуть историю вспять, уничтожить человечество. Но когда останется последний человек на земле, он плюнет вам в лицо!

— Все сказал? — уточнила Анжелика. — Пора выдвигаться!

— Всегда готов! — вскинулся Карагод. — А там как говорится: Ленинград, горит он ясными огнями!

— Что за Ленинград? Где горит? — обеспокоилась Анжелика.

— Такая песня была у студентов. Тоже кстати глупых.

— Обиделся! — она положила руку старому профессору на плечо, он с готовностью склонил голову и с невыразимым блаженством поцеловал. — Эх, профессор, что мне с тобой прикажешь делать?

Звук в ночи.

Пустой тамбур освещался дребезжащей люминесцентной лампой. Ранее они ежедневно поворачивали налево к выходу на верхнюю палубу. В этот раз девушка уверенно направилась направо, вглубь корабля. На ней были крохотные шортики и маечка. Даже автомат в руках смотрелся сексуально. Напрасно академик старался не смотреть на обольстительные полупопицы. Кто, о чем, а вшивый о бане, мысленно сокрушался он. Напрасно он Галикарнакского по статье уволил, грех это, специалист был от Бога, опустился конкретно. Видели его потом в оранжевой накидке в большой красной мусорной машине.

За ближайшим поворотом тамбур разделился на два близнеца — те же дребезжащие лампы, электрощитки на стенах, ворохи кабеля на потолке.

— Что, рыцарь на распутье? — подколол Карагод.

— У нас план внутренних переходов имеется! — деловито возразила Анжелика. — Получен в результате личного контакта с командиром БЧ — 2 капитаном — лейтенантом Дабужским! Нам повезло, что главный командный пункт и все боевые посты укрыты внутри корпуса, и имеется возможность прохода к ним без выхода на верхнюю палубу. Выход наверх в сегодняшних реалиях рекомендуется исключительно самоубийцам! — она улыбнулась, словно кошка, съевшая плошку сметаны.

Впрочем, это была ее фирменная улыбка. Академик уже отмечал ее некоторые ужимки и позы, которые она без меры эксплуатировала, правда, с неизменным успехом. Рейдеры особо не заморачивались с ней, прикинул Карагод.

— И что это за личные контакты с каплеем Дабужским? — саркастически спросил он.

— Передернула ему затвор! — равнодушно пожала она плечами.

— Сучка! — вырвалось у профессора.

— Полегче, академик! Если не хочешь ответ, не спрашивай! И вообще! — она направила на него ствол, показавшийся Карагоду бездонным. — Еще раз оскорбишь, шлёпну и оставлю тут валяться!

Она сделала паузу, дав ему напугаться всерьез, и засмеялась.

— Не заморачивайся, Виталя! Я пошутила! — и пошла дальше.

Карагод торопливо засеменил следом и сразу уткнулся в девичью спину. Здесь в тамбур выходил боковой коридор. Анжелика прижала профессора к стене.