Совместная жизнь с Владом была вполне счастливой, если не считать дней, когда Андрей возвращался после встреч с моей мамой, раздавленный и морально совершенно уничтоженный. Ничего в отношении меня не продвинулось за годы ни на миллиметр. А потом в один прекрасный день…

— У Кати гепатит, — выдохнул Андрей, вернувшись домой.

— И что теперь? — интересовался Влад.

— Не знаю.

Конечно, отец мог бы использовать этот факт, ведь он давал ему шанс отвоевать меня, выставив маму не в лучшем свете. Для Влада преимущества положения были очевидны, но Андрей возражал:

— Я не могу так поступить.

— Почему?

— Потому что тогда Катя все расскажет обо мне! Думаешь, Юрке станет легче, когда он узнает, что его отец педик, а мать…

Андрей не произносит в разговоре со мной слово, которым хочет назвать маму, и сначала, на секунду, я почти оскорбляюсь, что он так думает про нее, но потом даже благодарю его в душе, ведь он не говорит вслух ничего обидного. Конечно, с мамой они всегда были на ножах. Конечно, она тоже натворила ошибок. Возможно, она была во всем виновата в большей степени, но никогда Андрей при мне не позволял себе говорить о ней плохо. Хотя я вижу, как он на нее злится до сих пор.

И тогда он не мог позволить себе такой шаг, потому что больнее всего это ударило бы по мне. Меня вообще могли забрать у таких родителей. И Андрей снова стал ждать. Он не знал толком, чего, но когда мама умерла, решение принял сразу.

— Я хочу забрать Юрку, — сообщил он Владу прямо с порога.

Тот кивнул неопределенно.

— Тебе придется съехать на время.

— На какое время?

— Не знаю, но я не могу допустить, чтобы все стало известно сейчас. Я не могу привести сына в квартиру, где живу с мужчиной, и объявить об этом. Пойми меня правильно! — уговаривал он. — Я долго этого ждал. Это мой шанс все наладить. Пожалуйста…

— Я понимаю, — скрывая свои чувства, ответил Влад.

— Только не обижайся! Наши отношения это не изменит. Я люблю тебя, но…

— Конечно, — бурчал Влад, собирая вещи.

И вот на этой точке наши с отцом линии пересеклись. Он стал вешать мне на уши отборную лапшу и тайно встречаться с Владом, выкраивая редкие свободные часы из нашей с ним жизни. Даже представить сложно, насколько это напрягало Влада, и как он, должно быть, меня ненавидел. Стало ли ему проще, когда он начал приходить к нам под маской друга и играть со мной в X-box? Иногда у Влада сдавало терпение, которому, откровенно говоря, надо отдать должное.

— И долго мы еще будем прятаться? — спросил он отца, когда тот готовился сбагрить меня в спортивный лагерь и, наконец, оттянуться на пляжах Испании.

— Не знаю, — честно ответил Андрей.

— Мы как подростки! — упрекал Влад. — Тебе не кажется, что это уже затянулось? Предлагаешь ждать до восемнадцати?

— Не так долго осталось, — пожал плечами отец.

— Я никогда не поставлю тебя перед выбором, я или твой сын. Я понимаю, как он для тебя важен! Но просто хочу, чтобы и ты знал, как мне хреново от того, что мы прячемся, как нашкодившие пацаны.