Ничуть не лучше обстояли дела и у другой колониальной владычицы — Англии. Благодаря усилиям товарища Сталина она потеряла главную жемчужину своей имперской короны — Индию, что было для Лондона смертельным ударом. С упорством обреченного на смерть фанатика, цеплялась Британия за свои заморские владения Малайзию и Сингапур, но вовремя оказанная повстанцам помощь, заставила британского льва разомкнуть свои могучие челюсти.

Вскоре настал черед и британских владений в Африке. Почувствовав поддержку далекого севера, в движение пришли зулусы, бушмены и прочие племена, населявшие бескрайние просторы Южной Африки. Забурлила Нигерия, снабжавшая метрополию нефтью, заволновалась обильная золотом Гана. После военного переворота, предпринятого молодыми офицерами во главе с Абдель Насером, из английской короны выпал и её второй бриллиант, Египет вместе с Суэцким каналом. Заговорила о своей независимости Мальта, и даже каудильо Франко напомнил Лондону о Гибралтарском вопросе. Это была лебединая песня британской империи. Оставаясь главой стран Британского содружества, имея право вето в Совете Безопасности ООН и обладая ядерным оружием, из былого столпа мировой политики Англия превращалась в рядовую европейскую страну.

Для Сталина было особо приятно, что это происходило во времена правления Уинстона Черчилля. Наполовину парализованный, упрямо не желающий оставлять кресло премьер-министра, старый враг Советской России мог только посылать проклятье на голову Москвы и лично премьера Сталина. Жадно выпивая очередной стакан бренди, английский джентльмен торопился надиктовать свои мемуары, горько сожалея, что так и не смог развязать новую мировую войну, чтобы своими глазами увидеть падение ненавистной страны.

Однако не только расшатыванием и разрушением колониальных империй ограничивалась тайная война советской державы. Расправляясь со старыми недругами, Кремль вел скрытое наступление и против своего главного противника. В ответ на создание Америкой цепи военных баз вокруг Советского Союза и стран народной демократии, Сталин вторгся в святую святых Вашингтона, его «задний двор», Южную Америку.

С начала 19 века эта часть света была объявлена запретной для интересов европейской дипломатии. Здесь всегда царил диктат «северного соседа», а кто пытался ему противостоять был жестоко наказан, и судьба Парагвая было тому свидетельством. Все острова Карибского моря находились под прямым управлением США, которое поддерживалось штыками американской пехоты, беззастенчиво вторгавшуюся в любую страну для защиты демократии и интересов Америки и жизни её граждан.

Так продолжалось до средины сороковых годов, когда плененные идеалом левых идей, на путь революционных преобразований выступили жители Венесуэлы и Колумбии. Верные диктату Америки, власти этих стран ответили репрессиями, которые в свою очередь породили партизанские движения. Но не только революционные идеи страна советов импортировала на далекий континент. С 1945 года началась активная дипломатическая работа по выведению из-под влияния США, главных гигантов Южной Америки Аргентины и Бразилии. Не сразу был сломан барьер разногласий и противоречий между этими странами, возведенный руками американцев и англичан, но процесс пошел.

Самого большого успеха достигли советские дипломаты в диалоге с аргентинским президентом Хуаном Пероном. К всеобщему удивлению Москвы бывший генерал легко пошел на переговоры с советским лидером. Не требуя присоединения к советскому блоку или каких-либо привилегий для местных коммунистов, Сталин предложил Перону равноправное взаимовыгодное партнерство. Закреплением успехов московской дипломатии, стал визит в Аргентину Вячеслава Молотова, особо уполномоченного посланника советского лидера. Итогом его визита в Буэнос-Айрес, стало подписание торгово-экономического договора, открывающего широкую межгосударственную дорогу товарам двух стран. Особым пунктом, прочно скрепившим отношения двух стран, стало решение СССР о признании Мальвинских островов неотъемлемой частью Аргентины.