Тоузьер подошел к окну и выглянул из него.

— Я смогу провести провод в вашу комнату, Джонни. Там Бен и будет сидеть.

— Пойдет, — сказал Фоллет и похлопал в ладони. — Внимание! Первая репетиция. Начинаем.

3

В субботу в двенадцать тридцать они расположились в одном из закутков нижнего фойе отеля, не то чтобы прячась от посторонних взоров, но все же стараясь быть как можно более незаметными. Фоллет толкнул в бок Уоррена.

— Вот он. Я сказал ему, что буду в баре. Вы входите первым. Энди попозже, когда вы сядете, а я под конец. Давайте.

Когда Уоррен ушел, он с беспокойством сказал Тоузьеру:

— Надеюсь, Бен не провалит свою часть с телевидением.

Уоррен пересек фойе, вошел в бар и заказал себе виски.

Джавид Раки сидел за одним из столиков и нервно поглядывал вокруг. Нервы Уоррена тоже были напряжены, и он постоянно подбадривал себя, чтобы сыграть свою роль в этой шараде. Раки был молодым человеком лет двадцати пяти, одетым с иголочки на европейский манер. Чем-то он напоминал Рудольфе Валентине и, видимо, подавал большие надежды. Уоррен почувствовал к нему жалость.

В двери появился Тоузьер с пиджаком, небрежно переброшенным через руку. Он прошел внутрь, и, когда миновал столик Раки, что-то выпало из кармана пиджака и упало прямо Раки под ноги. Это был плотно набитый бумажник из коричневой кожи. Раки посмотрел вниз, наклонился, поднял бумажник и посмотрел вслед Тоузьеру, который, не останавливаясь, направлялся к бару. С бумажником в руке Раки пошел за ним.

Уоррен видел, что они беседуют, и до него донесся более громкий голос Тоузьера:

— О, спасибо! Какая небрежность с моей стороны. Разрешите мне угостить вас?

В этот момент в зале уже появился Джонни Фоллет, который проследовал прямо за Раки.

— Эй, Джавид! — воскликнул он удивленно. — А вы, оказывается знакомы, я не знал.

— Да нет, мистер Фоллет, — сказал Раки.

— А, так это вы о нем мне говорили, Джонни? Мистер Раки — так, кажется, вас зовут? — только что спас мой бумажник. — Он открыл его, продемонстрировав толстую пачку денег. — Он мог бы их взять, не пытаясь их выиграть.

Фоллет фыркнул:

— Он бы их взял в любом случае. Он отлично играет в покер. — Он посмотрел по сторонам. — Где-то здесь Ник. Нас будет как раз четверо. Согласны, Джавид?

Раки, немного смущаясь, сказал:

— Согласен, мистер Фоллет.

— К черту мистера Фоллета, — сказал Фоллет. — Мы тут все друзья. Я просто Джонни, это — Энди Тоузьер, а вот и Ник Уоррен. Джентльмены, позвольте вам представить: Джавид Раки, лучший покерист во всем Тегеране. Я не шучу.

Уоррен без особого восторга посмотрел на Раки и поздоровался. Фоллет продолжал:

— Энди, не покупайте выпивку. Пойдемте-ка сразу на ристалище. Там у меня все готово — и выпить, и закусить.

Они поднялись в комнату Тоузьера, в которой телевизор был передвинут к окну. Фоллет действительно размахнулся: на столе стояли холодные цыплята, сосиски разных сортов, салаты и неоткупоренные бутылки виски. Все было явно рассчитано на долгие бдения. Уоррен незаметно взглянул на свои часы. Они показывали почти двенадцать, то есть отставали на полчаса. Он недоумевал, каким образом Фоллет сможет перевести стрелки на дорогостоящих часах, которые сверкали на худом запястье Раки, незаметно от их владельца.

Фоллет вынул из ящика стола нераспечатанную колоду карт.