— Эдель, — говорит он, — для «Рулетки Любви».

— Как жизнь? — говорит женщина из гримерной. — Присаживайтесь.

Она забирается в кресло типа парикмахерского; женщина берет розовый слюнявчик, резко встряхивает им в воздухе, оборачивает верхним концом ее шею. Нижняя часть слюнявчика безвольно опадает ей на грудь.

— Нервишки шалят? — говорит женщина.

— Нет, — говорит Эдель. — То есть да.

Глянув на свою коленку, она видит поехавшую петлю на своих колготках, которая прямо у нее на глазах убегает под юбку.

* * *

— Когда я впервые ее увидел… Готовы? Ладненько. Когда я впервые ее увидел, то подумал: «Классное личико. Жаль, платье подкачало». Нет. Нет. Первое, что я разглядел, — это были ее глаза. Зеленые, ведьмовские такие, неотразимо-зеленые. Карие. Дайте еще раз попробую. Когда я впервые ее увидел, то подумал: «Привет… Мы с тобой скучать не будем».

* * *

Стивен машет камере точно так, как ему велели, и свет вокруг его головы расщепляется на красные, зеленые и синие полосы.

* * *

Мужчина, сидящий в соседнем с Эдель кресле, подмигивает ей. Кажется, это министр здравоохранения и социального обеспечения.

— М-м-м-м-н-н, — говорит министр. И жмурится. — Приятно, — говорит он. — Знаете, нет ничего приятнее, чем гримироваться.

Гримерша перегибается через него. Касаясь грудью его уха.

* * *

— Приготовиться к репетиции, — говорит Фрэнк. — Пять минут. Пусть костюмеры что-нибудь сделают с белой рубашкой того парня — на всю студию бликует. Дамьена в фокус. Затем — вторая. ЧТО-О?

По всем экранам разливается белизна.

* * *

Поглядев вверх, Стивен видит на мостике меня. Я смотрю вниз. Вид у него испуганный. Тем не менее, он улыбается. «Ах-х!» — взрывается лампа, усыпав пол искрами и стекляшками. «Бах!» — разрывается мое сердце. «Ах-х!» — рвется моя грудь.

И я наконец-то узнаю, чем «одна» отличается от «двое».

— Один. Дьва, — говорит Стивен в микрофон. — Один. Дева.

* * *

Пока готовят камеры, Фрэнк сматывается в туалет. Из соседней кабинки воняет. В ней шумит какой-то человек. Судя по звуку, он кормит кур или теленка. Из его горла вырывается гортанное кудахтанье. Фрэнк слышит журчание спускаемой воды и мужской голос:

— Дудки, не выйдет.

* * *

Может, это все-таки не министр здравоохранения и соцобеспечения. Эдель замечает, что он водит вверх-вниз ладонью по ноге гримерши выше колена. И с каждым разом все глубже залезает ей под юбку.

* * *

— «Ладно, давай пообедаем в отеле», — сказала я. — «Если хочешь, я надену платье». Мне вообще-то показалось, что от моих ног он не в восторге. А когда я это сказала, то подумала: «Да, приятный какой человек, глаза добрые и умеет слушать», может, потому, что рот у него всегда был набит. Нет, этого я не говорила. Выбросьте эту фразу.

— Эту фразу оставь, — говорит Маркус.

* * *

Глава отдела оперативной информации входит в туалет и идет к писсуару. Фрэнк пятится от кабинок. Наталкивается спиной на спину главы оперативной информации, и тот оглядывается через плечо. Фрэнк многозначительно заглядывает ему в глаза. Оба навостряют уши. Слышно, как моча главы отд. опер.