«Женщина», — догадался он по почерку и содержанию. Даты не встречались вовсе, но пожелтевшие листы свидетельствовали о давным-давно прошедших днях. Там и сям мыши сгрызли довольно много слов, но Сандер погрузился в захватывающее повествование, забыв про своих товарищей и прислонившись прямо к стене у окна. Он читал и читал.

В основном рассказывалось о повседневных домашних заботах. Наполовину это была амбарная книга, где доходы были занесены изящными, ровными столбиками. Были записаны удачные годы с большим количеством запасенного козьего сыра, сосчитаны возы с сеном, которые надо было везти вниз, в деревню, отелившиеся коровы и так далее. Записи становились немного более личными, когда рассказывалось о дождливой погоде, все лето продержавшей коров в стойле, и о походах в лес и на болото за черникой и морошкой.

Но иногда попадались рассказы о предрассудках. Сандер читал и становился все мрачнее и мрачнее. Было похоже, что здесь в 1600-е и 1700-е годы произошло несколько убийств, может быть, оставшихся не столь заметными, поскольку это было оживленное место с паромной переправой. Упоминалось и о разбойнике, о котором рассказывал Ливор.

Но вот Сандер дошел до историй о призраках и ведьмах. Все, что касалось нечистой силы, водяных и леших, он быстро пролистал, поскольку ему казалось, что этого не существует на самом деле. Нет, он хотел прочитать о злодеях и призраках в человеческом обличии.

«Посвященные люди»? Это выражение встречалось два-три раза, и как раз этими людьми Сандер заинтересовался больше всего. Потому что ему казалось, он знал, что означало имя озера Неттес. «Озеро Нертхюс». Он был уверен, что именно так оно когда-то называлось.

Он нашел упоминания о многих призрачных существах, о которых рассказывал Ливор. Было написано и о ничьих стадах, и о коровах, которые не хотели идти в свой собственный хлев, о холодной руке на лице у женщины. Было сказано, что мучитель женщин, скряга и садист вернулся снова и бродил по округе, пугая своим наполовину человеческим лицом всех, встречавшихся у него на пути, до потери рассудка. Чаще всего это происходило на берегу озера. А что касается одного из убийств — здесь Сандер читал более внимательно, — что касается одного из убийств, было сказано, что призрак убитой женщины разорил двор в деревне, на котором оно произошло.

Возможно, это именно ее глаза увидела Бенедикте? Он верил в ее рассказ. Были ли еще секреты в этом доме? Убитая женщина? Которая не хочет показаться?

Да, удивительная маленькая девушка из рода Людей Льда утверждала, что это был плохой дом. Хотя, маленькой ее вряд ли назовешь, но Сандер все равно находил ее неописуемо трогательной. И совершенно беззащитной против нападок Аделе. Ох, он надеялся, что Аделе вряд ли захочет рассказать об их маленьком ночном приключении! Надо бы ей сказать, чтобы она помалкивала.

А вдруг он этим только навредит, и станет хуже? Аделе имела склонность к злорадству, он это хорошо заметил.

Он снова сосредоточился на богатой событиями рукописи. Та, что написала ее, производила впечатление одинокого человека. Она могла довериться лишь чистому листу бумаги. Она рассказывала много. Выглядело так, словно она записывала свои мысли для себя. Время от времени встречались малопонятные намеки на мужчину, который, кажется, должен прийти в Ферьеусет. Она трепетно радовалась этим визитам, понял Сандер. А затем тон становился смиренным. Очевидно, мужчина уезжал и снова ничего не происходило, женщина оставалась одна, наедине со своим «дневником». Да, это был именно дневник, даже если она сама называла его только амбарной книгой.

Очень интересная глава рассказывала о большой панике, царившей в Ферьеусете много сотен лет назад. Об одном человеке — или, скорее, существе, — оказавшемся там проездом. Это было только древнее сказание, поэтому женщина описала его мимоходом.