|
В худшем случае. – А потом? Потом вы сможете сказать, кто из них… Майс проглотил окончание фразы. Так сильно волнуется? Странно. – Я смогу сказать, кто из них выиграет. Он снова сплел пальцы, расплел и хлопнул ладонями по подлокотникам. – Замечательно! – Но я не буду работать без платы. Круглые глаза слегка сузились. – Вы не в том положении, чтобы… – Это вы не в том положении, чтобы скаредничать. Вам ведь нужны мои услуги? Майс скрипнул зубами. – Вижу: нужны. А взамен я прошу сущую безделицу. Жизнь мага, которого отравила ваша прислужница. Женщина спокойно и размеренно выдохнула: – Нет. – Но, Риш… – Я сказала. Она снова отвернулась к окну. – Мне отказывают? Майс приподнялся: – Не будем торопиться… – Нам не о чем больше разговаривать. Велите проводить меня к выходу. – Вы плохо поняли вчерашний разговор? – Хозяин «Перевала» решил побряцать оружием. – Мне стоит только шепнуть надзорным, что вы мошенничаете с помощью печати Заклинателя, и вас сотрут в порошок! – Возможно. Но моя жизнь – это моя жизнь, и я могу распоряжаться ей, как вздумается. А вот жизнь другого человека, по моей вине близкая к завершению, волнует меня больше. Или ваша прислужница даст противоядие, или сделка не состоится. В любом случае, ваши планы не исполнятся. У вас ведь уже имеются планы, и большие, верно? Губы Майса шевельнулись, беззвучно произнося что то вроде «сволочь», а может быть, «мразь». Значит, сегодня я догадлив, как никогда. Но буду также удачлив или нет? – Ришиан! – Я сказала. – Если ты не согласишься, я пересмотрю договоренность. И боюсь, нам придется расстаться. Женщина медленно повернула голову и посмотрела на Майса. Долгим, полным отчаяния взглядом. Но хозяин «Перевала» остался непреклонен: – Выбирай. Представляю, насколько тяжело гаккару соглашаться вернуть поверженного врага к жизни: еще до рождения в кровь будущего убийцы закладывается ненависть к магам, но не простая всепоглощающая страсть приносить смерть одаренным, а невозможность существовать, не уничтожая. Гаккар живет тем, что убивает магов. Он живет лишь для убийства. Но, как выяснилось минуту спустя, встретившийся мне гаккар появился на свет еще для чего то (а может быть, нашел причину несколько позже рождения?), потому что безресничные веки дрогнули, покорно и устало прикрывая пепельно серые глаза. – Хорошо. Я дам противоядие. – Но только после исполнения! – Не преминул уточнить Майс. Хоть об одном договорились. Славно! Буду надеяться, дела и дальше пойдут успешно. – Как пожелаете. Я могу пройти посмотреть зал, в котором будет происходить игра? – Конечно! Риш, проводи! Женщина покинула подоконник текучим движением, болезненно напомнившим скорпа, и распахнула передо мной дверь кабинета: – Извольте. Я шагнул в коридор, Ришиан последовала за мной, нависла сзади и прошипела в самое ухо: – Ты заплатишь за это. Понятно, да? – Заплачу. Только не продешеви, когда будешь определять размер платы. *** Игровой зал располагался на втором этаже особняка и больше всего походил на гостиную ллавана какой нибудь управы, не особенно богатой, но и не прискорбно бедной, к тому же, претендующей на влияние в среде сильных мира сего. Впрочем, рассматривать убранство будущего поля боевых действий с помощью одного единственного подсвечника – только напрягать зрение: – Зажги свечи. Моя бесстрастная просьба не возымела ничего, лишь всколыхнула воздух. Тогда я повернулся к гаккару и вопросительно приподнял брови. |
