— Извини, такая роскошь тебе недоступна, — прикрыв голову руками, я снова пошел вперед, и теперь мы дрались почти на равных. Его выносливости можно было только позавидовать. Но он уже был измотан, а мои силы быстро восстанавливались, хоть и быстро иссякали. Все решил один единственный удар. Мой.

— Следующий, — глубоко вздохнул я, вытаскивая когти из виска мертвого мастера кулачного боя.

— Хватит, — хором заявили Хикенты, — нам надоел этот цирк. Ни у кого здесь нет ни шанса. Вы все обречены на смерть. Хотите умереть в бою — спускайтесь на арену. Все. Хотите умереть быстро и безболезненно — просто выпейте яд. Уверены, у многих есть такой с собой.

— Э, а не перебор ли это? — несколько ошарашенно спросил я, глядя на десяток воинов, готовящихся к бою, — мне что, с ними со всеми сражаться? Разом?

— Это проблема? — безэмоционально спросили супруги.

— К черту, — я усмехнулся, доставая Кладенец, — никаких проблем. На первое-второе рассчитайсь!

Глава 49

— Трорина мне! — но дварфа нигде не было. Десяток благородных эльфов при том, что меня чуть не вырубил в кулачном бою один единственный боец? Да легко! Вот только от брони в таком случае отказываться бы не хотелось, но пришлось. Многие из них опытные воины и маги. Некоторые естественно усовершенствовали себя морфизмом, хоть и в ограниченных пределах. Но ни у кого из нет того, что буду использовать я.

Десяток бойцов даже для меня слишком много. Особенно учитывая, что они совсем не дураки и уже начали сбиваться в единый строй. Простая и четкая логика. Подойти разом. Часть атакует, другие прикрывают. Это даже подействует, если я заранее не решу, как именно разобраться с противником. Вот только после двух предыдущих боев кровь бушует в венах, голова соображает с трудом, а сердце стучит, как бешеное.

В порыве ярости я сорвал с себя рубаху, оказавшись гол по пояс, и зарычал, обнажая клыки. Трое наименее опытных отступили на шаг назад. И с опаской посмотрели на трибуну. Вот только там у них вообще не было шанса. Марионетки Энмиры встали плотным кольцом вокруг помоста. Несколько вельмож попробовало бежать, но мертвые воины с механической бессердечностью хватали их, возвращая обратно.

— Ваше высокоблагородие. Мы договаривались! Те, кто одержат победу в турнире, могут сохранить жизнь! — закричал посол, которому уже заломили руки.

— Все верно, — ответили хором Хикенты, — если Рейнхард младший выиграет этот турнир, против десяти, будет прощен. Тот, кто его убьет, если такое случится, тоже.

— Ваше сиятельство! Мы подготовили для вас дар! Земли в Славии, имение с крепостницей, права одобрены его высочеством принцем Алинелем! Прошу вас!

— Ай, а ведь это действительно существенно, — усмехнулся я, — и мне подходит. Что скажешь, Райни? Получу я вместе с победой над этой толпой в собственность замок?

Я нарочно тянул р, в каждом подходящем слове. Так, чтобы казалось, что с человеческой речи я вот-вот перейду на наречие волколаков. И это было легко. Наоборот сохранить нормальнымпроизношение делалось все труднее. Язык и гортань изменились, чтобы удобнее было поглощать мясо непрожеванными кусками. Вот только на супругов, сидящих на троне, это никак не сказалось.

— Нас не интересуют земли или титулы. Только отмщение. Ты же не защитил нас, заставил нарушить договор и сыграл на чувствах, а потому не заслужил ничего из выше перечисленного. Остаться в живых — вот твоя награда.

— Ну нет, я свое возьму. Ваше здоровье! — сорвав сургуч пробки с небольшого флакона, я залпом вылил в себя густую золотистую жидкость, — Ар-р-р, хорошо! Сохрани ему жизнь, и я не приму текущее как нападение на меня лично.