– Браво! – воскликнул Норсмаур. – А мой уговор с вашим батюшкой? Будь я проклят, вы ведь не сумасшедшая женщина, вы понимаете, от чего зависит жизнь вашего отца, стоит мне лишь заложить руки в карманы и удалиться отсюда, и вашему отцу сегодня же перережут горло!

Но Клара не растерялась.

– Все это я знаю, – ответила она с удивительной находчивостью, – но знаю только, что вы этого не сделаете. Вы заключили с моим отцом сделку, недостойную джентльмена, но вы все же настоящий джентльмен, свое слово сдержите и никогда не покинете того, кому дали слово защитить.

– Ага! – воскликнул Норсмаур. – Вы думаете, что я отдал яхту даром? Вы думаете, что это из любви к старому джентльмену я рискую свободой и жизнью? И еще затем, чтобы присутствовать на вашей свадьбе? Что ж, – добавил он со странной улыбкой, – быть может вы до некоторой степени правы… Но, вот Кассилис. Он-то знает меня хорошо. Такой ли я человек, чтобы можно мне довериться? Можно ли меня считать человеком надежным, щепетильным, добрым к кому бы то ни было? Вы это знаете?

– Я знаю, что вы наговорили много лишнего, – возразила Клара, – но я уверена, что вы настоящий джентльмен, и, поверьте, мне не страшно.

Норсмаур смотрел на нее восхищенными глазами, точно с особенным одобрением относясь к ее словам.

– Но вы, Франк, – обратился он в мою сторону, – неужто вы думаете, что я уступлю ее вам без борьбы? Говорю вполне откровенно, – берегитесь, Франк! Скоро я схвачусь с вами не на жизнь, а на смерть!

– Это будет в третий раз, – перебил я его, улыбаясь.

– Ах да! Забыл. Действительно, в третий раз. Что же, третий раз, говорят, самый счастливый…

– Вы подразумеваете, что в третий раз у вас к услугам будет уже экипаж «Красного Графа»? – спросил я, чувствуя, что начинаю злиться и желаю обозлить Норсмаура.

Но он уже решил успокоиться и обратился только к Кларе:

– Вы слышите, что он говорит?

– Я слышу, что двое мужчин болтают пустое, – заявила она. – Я презирала бы себя за подобные мысли и речи. Да вы сами не верите ни единому слову из того, что сейчас говорили, охота вам выставлять себя не то злодеями, не то глупцами!

– Браво! – воскликнул Норсмаур. – Это называется приговор, труба в день судный. Но она еще не миссис Кассилис, а потом что будет – посмотрим. Больше ничего не скажу, шансы сейчас не на моей стороне!

Тут Клара очень меня удивила.

– Я вас оставлю обоих, – сказала она быстро. – Отец слишком долго один в павильоне. Но помните, вы должны быть друзьями, потому что каждый из вас мне друг.

Жена мне потом объяснила мотивы своего поступка. Она чувствовала, что, если она останется, то мы не перестанем пикироваться в ее присутствии и, быть может, серьезно даже поссоримся. Я думаю, что она была права, потому что, как только она ушла, мы оба совершенно успокоились и стали говорить с доверием друг к другу.

Норсмаур все время смотрел Кларе вслед, пока она не скрылась за холмом.

– Право, это замечательнейшая девушка на всем свете! – произнес он, добавив к тому весьма выразительную клятву. – Смотрите, какая деятельная, какая решительная!

Я старался улучить минуту, чтобы скорее узнать общее положение дел, и потому, не поддерживая разговора о милой Кларе, спросил:

– Как думаете, Норсмаур, – мы все попали в скверные обстоятельства?

– О да! – ответил он с большим воодушевлением, глядя мне прямо в глаза.