Ларимма оглянулась и увидела Салакуни, который долбил толстый корень мечом на целый десяток сумасшедших дятлов. Оглянувшись на старика, она побежала к воину, тронула его за плечо.

- Кто здесь? - не оглянулся Салакуни, одной рукой расчесывая грудь, другой продолжая работать мечом.

- Это я, Салакуни, я так рада тебя видеть! - Ларимме хотелось рассказать воину все свои злоключения, показать рану, расплакаться... Но она помнила о старике. - Я боялась, что спир убил тебя! Салакуни, наш глупый старик попал в беду, сейчас его убьют шанты.

- Шанты? - гигант на секунду прервал работу, чтобы перекинуть меч в другую руку. - Шанты - это пауки. Пускай бежит сюда, они не последуют за ним. Бурундук украл ожерелье!

- Какой вредный!.. - посочувствовала женщина. - Салакуни, Чиптомака запутался в паутине, он не может выбраться сам, а я не знаю, чем ему помочь. Сейчас он умрет.

- От укуса шанты не умирают... - буркнул воин, которого действительно трижды кусали пауки. Потом Салакуни вспомнил, что речь идет о совершенно дряхлом, никогда не берущим руки оружие существе. - Я попробую помочь. Но Черная Луна... Хватай меч и долби!

Он так неожиданно это крикнул, что Ларимма даже подскочила. Проводив округлившимися глазами воина, который помчался к Чиптомаке, будто за ним гонятся летучие змеи, время от времени даже подпрыгивая, она послушно взяла меч и осторожно потыкала им в ямку.

- Чешется двумя руками, бедненький, - сказала Ларимма, обращаясь к бурундуку. - Он так все кожу с груди сдерет... Да еще ты, полосатая гадина, мешаешь!

Бурундук может быть и рад бы был вернуть блестящую вещицу, да не понимал, чего от него хотят. Забившись в самую глубь одной из своих кладовых, он задом упирался в ожерелье, не понимая, что оно - источник всех его бед. Прежде бедному грызуну никогда не доводилось сталкиваться такими злобными и большими хищниками, готовыми разрывать землю ради его крохотного, почти не имеющего мяса тельца.

Салакуни между тем бежал на крики старика. В этот миг он его искренне ненавидел, такие муки причиняла воину Черная Луна, крайне недовольная его удалением от ожерелья. В несколько мгновений пролетев нешуточное расстояние, гигант увидел спеленутого Чиптомаку, не обращая внимания на шант подскочил к нему, ухватил за жиденькие волосы и просто побежал обратно.

Паутина легко порвалась под таким напором, шанты испуганно прыснули в разные стороны. Чиптомака отчаянно заверещал, когда его за волосы потащили по корням, но Салакуни не обращал на это внимания. Лишь опять увидев дерево, в корнях которого спряталось ожерелье, Салакуни позволил себе подчиниться Черной Луне, разжал пальцы и умчался обратно.

- И-эмма!.. - простонал старый лэпхо, садясь на землю и потирая макушку. - И-эмма... Джу-Шум, за что мне все эти испытания? Здоровенный глупец мог оторвать мне голову, мог сломать шею, и-эмма!

Пошатываясь, он встал, осмотрелся. Пауки его не преследовали. Содрав с плеч остатки паутины, Чиптомака осторожно вернулся. В гнезде царила суета, шанты уже приступили к восстановлению разрушенной ловушки, гуоль все так же покачивался не ветру и тихонечко поскуливал. Старик огляделся снова, низко приседая и вытягивая шею, потом сплюнул.

- Да что же это?! Боюсь взять то, что принадлежит мне, и-эмма! Вот за что наказал меня Джу-Шум!

Стараясь двигаться как можно решительнее, но все-таки кося глазами в сторону пауков, Чиптомака подошел к гуолю и решительно снял его с ветки. Потом, не выдержав, бегом бросился к друзьям.

Салакуни все так же долбил корни, женщина сидела рядом и озабоченно ощупывала щеку. Лэпхо тяжело опустился на траву, тронул струны.

- Темнеет, и-эмма...

- Ты был такой смешной, когда барахтался в паутине, - поделилась с ним Ларимма. - Меня сильно изуродовали?

- Ты выглядишь, как... - старик задумался, дрожащие пальцы не попадали на лады. - И-эмма... Отстань, не до тебя мне сейчас.