- Ты сказал, что их яд убивает, - напомнила женщина. - Н действительно темнеет. Я очень хочу есть.

- Ты никогда не кормишь мужчин! - буркнул Чиптомака. - Ты скверная женщина. Спасибо тебе. И тебе спасибо, Салакуни!

- Я рад, что помог тебе, - откликнулся воин, не отрываясь от дела. - Найдите мяса. Убейте оленя, муравьеда, терка, все равно. Попробуйте поймать птицу. Темнеет, а у меня много работы. Я ослабел и должен поесть, а вы будете спать, пока я не доберусь до ожерелья.

Переглянувшись, Чиптомака и Ларимма одновременно поднялись. Оба они ничего не смыслили в охоте, но позаботиться о них было некому. В то же время ложиться спать на пустой желудок - не самое лучшее окончание такого дня.

Вооружившись палками, старик и женщина принялись бродить по округе, стараясь не уходить далеко от Салакуни. Однако на земле они не нашли никого, с кем могли бы справиться, а попытки сбить с веток устраивающихся на ночлег птиц ни к чему не привели. Окончательно измотавшись и уверившись в своей полной неспособности добыть пищу, горе-охотники пошли обратно.

- Как можно жить в джунглях и не уметь добыть мяса? - недоумевала Ларимма. - Ты же дикарь! Значит, лучше всех наших охотников. Должен быть...

- Я не дикарь, и-эмма! - обижался старик. - Я лэпхо, а певцам Джу-Шум запретил брать в руки оружие. Тогда он отнимет дар! Зато женщина, которая не может прокормить себя и своего мужчину - просто калека!

- Да, я теперь калека... - сокрушенно кивнула Ларимма и потрогала щеку. - Меня сильно изуродовали?

- Сильно, - в сердцах ответил Чиптомака и только теперь задумался: - А кто это сделал? Спир?

- Это Крушус! - пожаловалась Ларимма. - Он совсем озверел, когда понял, что может остаться без всего. Хотел выколоть мне глаз, и только милый Викшу ему помешал! Но он тоже умер...

- Тоже? И-эмма...

- Да, и Викшу, и Крушус... А еще кто-то убил спира.

- А еще кто-то повесил в лесу мой гуоль! - рассмеялся Чиптомака. - Глупая женщина, ты еще не поняла, что где-то здесь бродит белый человек из храма Поленша?

- Откуда он там взялся?

- Этого я не знаю, знаю только, что верховный жрец Кипауси, который там главным шаманом - белый, как вершина горы Пичвалури, и-эмма! А еще...

Чиптомака замолчал, потому что едва не наступил на тело маленького оленя. У несчастного животного было глубоко перерезано горло, кровавая дорожка тянулась куда-то в заросли. Старик присел на корточки и потянул за собой Ларимму.

- Я же говорю тебе, он здесь!..

- Кто? - у женщины слюна потекла при виде туши.

- Как кто, и-эмма?! Разве можно быть такой глупой, даже если ты из Шерешена?! Белый человек, Кипауси.

- Кипауси - белый человек? Как древние, допогибельные люди?.. - Ларимма задумалась, опять трогая щеку. - Он, конечно, очень-очень старый, но не настолько же? А ты думаешь, это он дал нам оленя?

- Он, и-эмма!

- А зачем?

- Чтобы у Салакуни были силы, - Чиптомака осторожно подобрался к туше, оглядел ее, потом решился встать и попробовать поднять подарок. - Я очень устал, женщина, помоги же мне. И-эмма, ты глупа и просто послушай меня: я много видел, я знаю страшную тайну! Вами правят белые люди, владеющие страшным колдовством! И-эмма, я уверен, все ваши верховные жрецы, все двенадцать - белые люди!

- Я не знаю, - призналась Ларимма, подхватывая оленя с другой стороны. - Они все носят черные плащи с капюшонами. Только жрецы нами не правят, они сидят себе тихо в своих храмах, собирают небольшие подати. Иногда люди отказываются платить, тогда конечно они выходят, убивают непокорных. Но очень редко, никто не жалуется...

- Тихонько сидят в храмах и занимаются колдовством, и-эмма!.. - пробурчал Чиптомака. - В наших краях, на Квилу, имамы таких вещей не позволяют!

- Кто такие имамы? Вы их часто вспоминаете, а.