– Но как ты откроешь сундук? – воскликнула служанка. – Я не знаю, где находится ключ, и никогда не осмелюсь попросить его у принцессы!

– Мне ключ не нужен, – гордо ответил Филиппос, роясь в кармане. – Видишь шпильку? Это память о моей матери, сувенир… К тому же очень полезный сувенир, – добавил Филиппос, втыкая шпильку в отверстие замка.

– А знает ли боярин Артемий, что ты делаешь с сувенирами, доставшимися от матери? – спросила Альдина, невольно смеясь.

– У каждого свои методы, – серьезно ответил Филиппос. – Мы с боярином Артемием слишком хорошо воспитаны, чтобы расспрашивать друг друга об этом.

Открыв замок, мальчик обратился к служанке:

– Помоги приподнять крышку. Она такая тяжелая, что я удивляюсь, зачем надо было запирать замок.

Когда Альдина ухватилась за железное кольцо, прикрепленное к крышке, Филиппос снял с пояса небольшой кинжал, с которым никогда не расставался, и просунул его в узкую щель, образовавшуюся под крышкой. Он воспользовался кинжалом, как рычагом.

– Что за запах? – вдруг сказала Альдина. – Меня от него тошнит!

В этот момент крышка поддалась. Похолодев от ужаса, мальчик и девушка застыли неподвижно – они увидели труп. Скрюченный мужчина в форме стражника находился внутри. Его колени упирались в подбородок. Шапка, отороченная мехом бобра, лежала на трупе. Белокурые волосы закрывали лицо покойного, но Филиппос и служанка могли видеть распухший язык, вываливавшийся из посиневшего, широко открытого рта.

Мертвенно бледная Альдина схватилась за сердце и прислонилась к стене.

– Мужайся, – прошептал Филиппос. – Я сейчас позову на помощь…

Едва слышным голосом мальчику удалось кликнуть стражника. Однако к его горлу тут же подступила тошнота. Он покачнулся, упал на колени. Его начало рвать. Филиппос почувствовал, как Альдина вытирает ему рот своим платком, потом услышал, что она зовет на помощь. Словно во сне он различил лицо стражника, сначала удивленное, потом испуганное, затем перед глазами предстало лицо другого воина. Наконец сильные руки подняли Филиппоса с пола. Длинные усы Артемия щекотали щеки мальчика, а знакомый голос шептал:

– Это послужит тебе хорошим уроком. Нечего изображать из себя героя. Неужели не мог меня предупредить, прежде чем пускаться в авантюру?

– Какую авантюру? – слабо выговорил Филиппос, прижимаясь к груди дружинника. – Мы просто хотели заглянуть в сундук…

– Хватит врать.

Артемий отнес Филиппоса в комнаты, которые они занимали, и уложил на кровать.

– Альдина все рассказала, – продолжал дружинник. – Бесполезно отрицать ваш опыт учеников колдунов! Ты сейчас же отдашь мне этот проклятый порошок. И в будущем я запрещаю тебе к нему притрагиваться!

Вздохнув, Филиппос протянул Артемию круглую шкатулку.

– Что бы ты ни говорил, языки пламени просветили нас! – заявил мальчик, не спуская глаз со шкатулки, исчезающей в кармане отца. – Я знаю, кто тот человек, которого мы нашли в сундуке! Но я не понимаю, как он мог угодить в ловушку!

Артемий внимательно посмотрел на лицо Филиппоса. Оно порозовело, а в глазах читалось любопытство. От недавнего недомогания не осталось и следа.

– Послушай, малыш, сейчас не время задавать вопросы, – сказал старший дружинник. – Ты будешь послушным и останешься здесь, а я взгляну на тело. Затем я приду, и мы продолжим разговор.

– Согласен! – воскликнул Филиппос.