|
Именем Ёхошуа меня называли мои шелухин, по-русски это значит "Помощь Иеговы", а слово "Христос" я впервые услышал только здесь, у вас, и долго не догадывался, кто этот распятый бог, которому все молятся. Но когда выучился русской грамоте и прочел Новый Завет, меня как громом ударило. Многое в этой книге перепутано и пересказано неверно, там полно всяких небылиц, но чем дальше я читал, тем яснее становилось: это про меня, это я - Распятый! Я - Распятый!" Услышав, как сердито он повторяет: "Я - 'аспятый, я - 'аспятый", я убедилась, что передо мной скорбный рассудком. Однако этот человек, пускай даже психически ущербный, все равно был мне симпатичен и интересен. Желая вернуть его разум из помутнения в ясность, я осторожно сказала: "Как же ты можешь быть Иисусом? Разве тебя распинали?" Но от этого вопроса он пришел в еще большее возбуждение. "Не меня, не меня! Я не сразу понял, но потом разобрался! Всё это ужасная ошибка, которой две тысячи лет!" "Кого же распяли?" - еще мягче спросила я. "Я не знаю. Может быть, Дидима, а может быть, Ехуду Таддая. С тех пор как я понял, что там произошло, я всё пытаюсь угадать, кого убили. Дидим - вылитый я, его потому так и прозвали, по-гречески это слово значит "близнец". И Ехуда Таддай тоже на меня похож, ведь он мой брат. (Точнее, Эммануил употребил комичное в подобных обстоятельствах слово "кузен", и я вспомнила, что апостол Иуда Фаддей в самом деле приходился Иисусу двоюродным братом.) Дидим такой отчаянный! И упрямый... Но нет, это был не он. Я очень смеялся, когда прочитал в Евангелии, как он погрузил персты в дырки от гвоздей. Именно так бы Фома-Дидим и поступил, а значит, распяли не его. Наверняка то был Ехуда, племянник моей матери. А может быть, Нафанаил? У него тоже голубые глаза. В Иерусалиме меня мало кто знал в лицо, так что любой из шелухин мог выдать себя за меня... Нет, мне не угадать, кого из них казнили. Но зато я твердо знаю, кто всё это придумал - второй Ехуда, тот, что из Кериота. Он иудеянин, а они хитрее нас, галилеян. Ехуда, сын Шимона, подговорил Кифу, а тот убедил остальных. Они всегда его слушались! Знаешь, ведь это они привели меня сюда и заперли, Кифа с Ехудой". Он показал рукой на пещеру. Его дальнейший рассказ я передам сжато, опуская свои вопросы, его восклицания, а также мои мысли относительно достоверности описываемых событий. Будет лучше, если о правдоподобии этой истории Вы составите себе мнение сами. Итак, если верить рассказчику, он (то есть бродячий проповедник Эммануил-Ёхошуа, живший в Палестине девятнадцать столетий назад) пришел в город Иерусалим в канун праздника Пасхи. Его сопровождали двенадцать учеников, приставших к нему во время странствий. Большинство из них были рыбаками с Галилейского моря, а прочих можно отнести к категориии "мизераблей" - очевидно, Эммануил всегда испытывал слабость к "черным людям". В Иерусалиме, где об Эммануиле прежде слыхом не слыхивали, он, по своему обыкновению, разговаривал с разными людьми, и одни его ругали, а другие слушали со вниманием. В конце концов кто-то донес городским властям на еретика, подрывающего основы веры, и проповеднику пришлось скрываться. В ночь на пятницу он и его ученики собрались за городом, в Гефсиманском саду и держали совет, как быть. Бежать из города? Но дороги известны наперечет, и конным стражникам будет легко настигнуть беглецов. Тогда старший из шелухин, Кифа, сказал: "Учитель, здесь поблизости есть место, где можно спрятаться. Ты побудешь там два или три дня, пока те, кто тебя ищет, не прекратят поиски". Кифа и еще один шелуах по имени Ехуда, сын Шимона, которого Эммануил назвал "очень умным и хитрым", отвели своего предводителя на вершину Масличной горы, во двор некоей бедной вдовы. Там, под землей, недавно открыли древнюю пещеру, в которой когда-то хоронили умерших, а потом перестали, потому что в склепе не осталось свободного места. |
