|
Еврейская жизнь Варшавы бьет ключом, кипит, и на поверхность поднимается пена, скрывая под собой темную, мутную глубину. Беспокойный, опасный мир, где никто не уверен в завтрашнем дне, где тюрьма — как синагога, для всех открыта, будь ты вор, революционер, раввин, пекарь или приезжий делец. В эту кипящую варшавскую жизнь, как в омут головой, кидается Макс Барабандер. Мы знакомимся с ним, когда он, едва сойдя с берлинского поезда, сидит в ресторанчике, пьет кофе с пирогом и читает новости в еврейской газете. Это странник, Улисс. Позади океан, но путешествие не закончилось, оно только начинается. И вот, как и во многих других романах Башевиса Зингера, перед нами возникает из небытия уничтоженный город — довоенная Варшава, ее здания, парки, улицы и, конечно, еврейский квартал, где прошло детство писателя.
Читатель, уже знакомый с творчеством Башевиса, сразу поймет, с кого написаны портреты раввина, его жены и детей. Это же семья Зингер! Добрый, простодушный, слегка не от мира сего отец, такая же добрая, но строгая и практичная мать, старший брат, сбежавший из гетто, готовая последовать за ним сестра и двое младших братишек, еще совсем маленьких. Вот один из них — Ичеле, то есть Ицхок, Исаак, стоит на балконе, наблюдая Крохмальную улицу. Джойс говорил: «Если Дублин разрушат, его можно будет восстановить по моим книгам». Башевис Зингер, не делая столь пафосных заявлений, решал более сложную задачу: Варшава, которую он воскрешал на страницах своих произведений, была разрушена без всяких «если». Но пока тут «все живет, все дышит», и Макс собирается завоевать город своей молодости. Макс Барабандер — не просто странник, он еще и воин, завоеватель. Даже внешне это герой германского эпоса: «Светлые волосы, голубые глаза, прямой нос, мощная шея. Высокий и плечистый, сразу видно, силач». Такой никогда не откажется от того, что он может взять, несмотря на повторяющийся сон-предупреждение, на внутренний голос, который настойчиво твердит: «Остановись, пока не поздно!» Нет, он будет идти к цели, хотя знает, что она бессмысленна, более того, преступна. Но даже для преступления нужны сила воли и упорство, а великий Макс не так велик, как ему кажется. От него много шума, но он пуст, как барабан. И все-таки он не лишен обаяния. Макс уже не молод, но он по-прежнему нравится женщинам, и не только сорокалетней торговке, уставшей от пьяницы-мужа, но и юной Циреле, грамотной и, казалось бы, неглупой девушке: она знает Тору и древнееврейский язык, что было среди женщин редкостью, но при этом читает газеты, разбирается в политике, хочет учиться. Это не местечковая служанка Баша, на первый взгляд простоватая, но на самом деле хитрая, расчетливая и циничная. Циреле — искренний и убежденный человек, и она способна на сильные чувства: даже с балкона пыталась броситься, чтобы не выходить замуж за нелюбимого. Правда, квартира находится на первом этаже, и балкон расположен так низко, что его почти можно достать рукой, стоя на тротуаре. Тереза, девушка-медиум, обманывающая клиентов и верящая собственной лжи, ищет у Макса защиты и, не моргнув глазом, соглашается стать его любовницей. От него в восторге даже прожженная аферистка Райзл, ведь только он в состоянии помочь ей осуществить ее планы. Обитательницы еврейской Варшавы хватаются за приезжего жулика, как утопающий за соломинку. Под его обаяние попадают и мужчины. Шмиль Сметана едва успел познакомиться с Максом и уже считает его своим другом. Макс сумел понравиться и раввину, доброму, верящему в Бога и людей, но несколько наивному человеку. Единственная, кто видит Макса насквозь, это умная и проницательная ребецн. Только она понимает: такие, как Макс, ушли слишком далеко, чтобы теперь вернуться. Мотивы добровольного или вынужденного бегства и возвращения присутствуют во многих произведениях Башевиса Зингера, но в этот раз возвращения не получилось. Колесо остановилось, не сделав полного оборота. |
