– Входите. Что случилось?

    «Вот такой шкет меня в четверг на червонец нагрел», – подумал Величко. Червонца было жалко. Забыл вроде, а сейчас опять пожалел. И клятва Гиппократа не помогает.

    – Лейтенант Сиромаха, – по-уставному представился посетитель, старательно закрывая за собой дверь. – Я к вам, Александр Павлович. Мне необходима операция.

    – Операция? Срочная?

    Лейтенант замялся:

    – Ну, не то чтобы срочная… Но хотелось бы поскорее.

    – Если вы не в курсе, молодой человек, у нас тут Институт неотложной хирургии. Подчеркиваю: неотложной. Может, вам лучше обратиться в вашу ведомственную клинику? Или в районную больницу по месту жительства? Если, конечно, нет денег на платную, – мстительно добавил Величко, вспоминая злополучный червонец.

    – Я понимаю, доктор. Только… Я специально к вам пришел, лично.

    – Именно ко мне? Из каких соображений, позвольте спросить?

    Величко слегка приподнял брови. Хирургом он считался неплохим, опытным и удачливым, но в числе «светил» никогда не значился. И в очередь к нему клиенты не записывались. Особенно работники доблестных органов, которые к своим собственным внутренним органам относились с исключительным трепетом.

    – Мне брат о вас рассказывал. Двоюродный. Николай Курсак. Помните? Он на стройке работал, монтажником. Жилой комплекс «Олимп», элитные дома. Ну вы должны помнить…

    – В каком смысле – «работал»? Больше не работает, что ли?

    Величко очень не любил вот такие значащие оговорки.

    – Еще как работает, что вы! Он в марте с лесов сорвался, так вы его едва не из кусочков собрали. Сейчас жив-здоров, снова на верхотуре трудится. Привет вам от него и спасибо огромное!

    – Рад, что у вашего брата все в порядке.

    – Вот я и подумал: если вы Кольку с того света за уши вытащили, глядишь, и мне поможете…

    – А вы уверены, что вам нужна операция?

    – Да! Честное слово, доктор, очень нужна!

    – Какая именно? К другим врачам вы обращались? Диагноз вам поставили?

    С минуту лейтенант молчал, морща лоб и раскладывая в голове вопросы «по полочкам». Сразу видно, серьезный юноша. Обстоятельный. Остановит такой машину, козырнет и давай докапываться…

    – Насчет операции – уверен. Какая именно – это вам виднее, вы же доктор. К другим врачам не обращался. А диагноз я и сам знаю. Чего там сложного?

    Александр Павлович едва удержался от скептической улыбки:

    – И каков же диагноз?

    Сиромаха замялся, глядя в пол. Уши его только что не дымились.

    – Я…

    Он с видимым усилием поднял взгляд и посмотрел Величко в глаза.

    – Я это… Оборотень я, доктор!

    «Вам, батенька, не к хирургу надо, а к психиатру!» – Александр Павлович разом простил бедняге все червонцы на свете. Видимо, мысль эта слишком явно отразилась на лице врача. Лейтенант заторопился, зачастил, опасаясь, что его сейчас выставят за дверь.