День полета пробежал незаметно и весело. Ребята все время шутили, а Рейг рассказывал всякие истории: страшные и смешные, которые сочинял на ходу. И, к слову, получалось у него это довольно неплохо. А еще мы весь путь без устали ели: еды было много, и сил на ветрогон тратилось много, да и нужно было съесть то, что могло быстро испортиться.

И, видимо, из за обилия еды и большого расхода магии Рейга и Тай уже на закате начало клонить в сон. Тай, конечно бы, не призналась, что хочет отдохнуть, но я видел, как она сонно смотрит вперед, и как ветробег то слегка снижается, то снова поднимается. К тому времени Рейг уже не выдержал, и размотав навес, забился под укрытие и захрапел.

– Давай я, а ты иди отдохни, – я перехватил управление и слегка отодвинул Тай.

Она тут же отпустила грань и едва слышно выдохнула – все таки сильно устала. Тай села у ног Рейга, достала флягу с водой и принялась пить, сделав несколько глотков, сказала:

– Может нам лучше приземлиться и переночевать в поле? Ночью сложно вести ветробег, ничего же не видно, – а потом она вспомнила про мое зрение, и тихо добавила: – ну да, только не тебе.

– Нельзя останавливаться, – ответил я. – Мы опоздаем. Утром нужно быть в школе.

– Ну да, – согласилась Тай и сонно зевнула, затем шепотом произнесла: – Ты еще не говорил Рейгу о том, что мы собираемся переезжать в Ятершат?

Я покачал головой, а Тай с пониманием кивнула. Никому из нас не хотелось расстраивать Рейгарда. Мы за эти годы очень сдружились, и едва ли он обрадуется тому, что нам придется расстаться.

– Ты волнуешься? – спросила Тай, явно имея в виду предстоящее подтверждение граней.

– Нет, – не сразу ответил я, – я больше переживаю за мать. Она в последнее время сама не своя, слишком много нервничает. Скорее бы уже вернулся Хаген, думаю, это должно ее успокоить.

Тай долго молчала, я обернулся, надеясь, что она ответит. Но она, укутавшись в плащ с головой, уже спала.

Я вздохнул, снова взглянул на ребят, убедился, что они спят. Затем сверился с картой, проверил, в правильном ли мы идем направлении, затем повернул ветроебег к озеру, которое указано на карте, как озеро Скорби.

Вдруг перед глазами вспыхнуло, и я словно провалился куда то. Это произошло неожиданно, как толчок изнутри. И вот вдруг ветробег исчез, а я сам стою на берегу озера. Первая мысль была, что я каким то странным образом переместился в пространстве. Но затем я понял, что это воспоминание.

Рядом, крепко сжимая мою руку, стояла девушка, ее алмазные волосы отражали свет факела, который я держал.

– Мы не успели, Ананд, – печально сказала девушка, глядя на воду. Я знал, что это моя сестра Равен, и что сюда к озеру мы прибыли, чтобы закрыть дыру.

Я повернулся к озеру, а там повсюду, насколько только хватало обзора, плавали трупы. А небо, над которым зловеще нависало бурое облако, зияло громадной размером с само озеро дырой.

Резко видение исчезло, словно и не было ничего. Я закачал головой, скидывая наваждение. Убедился, что не отпустил грань и мы продолжаем лететь.

Впервые я увидел такое яркое и четкое видение из той жизни. Обычно это были какие то бессвязные обрывки воспоминаний, просачивающиеся в сны. Но чтобы вот так с полным погружением – еще ни разу.

Хаген предупреждал, что чем больше моя сила, тем больше я смогу вспомнить о своей прошлой жизни на Адаре. Это был хороший знак. Я усилил ветер, направив в парус и под крылья, и устремил ветробег вперед, желая поскорее пролететь озеро, где больше полувека назад в день весенних гуляний в праздник, посвященный богине жизни Манушермы, демоны Шаргана погубили больше двухсот человек.

Тай перевернулась и что то во сне забормотала, окончательно вернув меня к реальности.