Обстановка просматривалась нормально. Домишко был обыкновенный типовой, построенный из бетонных блоков. Четыре подъезда. Возле дома — полуразрушенная детская площадка с песочницей. Люки канализации. Кучи строительного мусора. Несколько плохо различимых в оптику тел валялось возле второго подъезда. Справа и слева от дома по однотипной пятиэтажке, полуразрушенных артиллерией, кое-где небольшие локальные пожарчики, клубы дыма. У одного из соседних домов наполовину отсутствовала передняя панель и видны внутренности квартир. В доме, где оборонялись боевики, разрушения намного меньше. Окна заложены мешками, на первых этажах в окнах виднеются панцирные кроватные сетки от гранат. Боевиков не видно, но присутствие их как-то ощущается непонятным шестым чувством. Невдалеке от дома, метрах в ста-стапятидесяти, — асфальтовая дорога и в ней провал. Виднеется корма несчастной БМПешки, попавшей в эту дыру по прихоти пьяненького комбата. Булыга осматривал в свой бинокль окрестности и морщил лоб. Какая-то светлая мысль бродила поблизости, но в голову еще не постучалась.

— А сзади домов, там как? — спросил морпех мотострелкового майора.

— Да вроде нормально, наши войска на подходе, мы перекрыли одним блок-постом направление возможного отхода. Туда техника спокойно проезжает, поставили два БМП, духи пытались их «мухами» поджечь, однако не получилось, угол стрельбы не тот, наши прячутся вовремя. Так что там более-менее все нормально.

— Хорошо, но все равно надо будет всё доразведать. Мысли есть у меня, но еще не оформились, — отвечал Булыга.

— Так, а агитировать будешь-то «нохчей», в плане хотя бы им на мозги покапать?

— Ну, так есть же агитатор — вон Клешнин, капитан целый из группы псих. операций.

— Да слышал я как он агитирует: что наши, что боевики чуть не заснули. Мямлит что-то в свою установку…

— Не, на этот раз я своего человечка поставлю, пусть тоже помямлит.

Через пол часа морские пехотинцы определились с местом расположения, поставили на боевое дежурство бронетранспортёры.

Клешнин и Кошкин пошли на инструктаж к замполиту, им предстояла своя особенная задача. Лейтенант Степной с различных ракурсов рассматривал дом, обороняемый боевиками, и морщил лоб. От Булыги он получил намек на предстоящие разведывательные действия и поэтому начал усиленно раскидывать мозгами и рассматривать объект разведки. Может благодаря тому, что Владимир был кадровым военным и свежеиспечённым выпускником военного училища, та светлая мысль, которая крутилась возле Булыги, плюнула на замполита и забралась в мозги Степному.

Часть 5

Окончательная

БТР с установкой ЗС-800 на медленной скорости въехал в укрытие на блок-посту сзади дома, обороняемого боевиками. В доме началось шевеление, боевики выпустили в воздух пару автоматных очередей и что-то прокричали. Достать гранатомётами они БТР не могли, поэтому немного переживали.

— Эй, русские, чего у вас там, подкрепление?! — раздался гортанный голос.

— А хрен его знает! — заорали бойцы с блок-поста. — Идите сюда и посмотрите! — после бойцы для проформы тоже постреляли в воздух.

Звукоговорящая установка на БТРе зашипела и противно зафонила. Боевики, подумав что это какое-то новое оружие федералов, снова заорали и начали палить в белый свет.

— Успокойтесь, что палите почём зря?! — раздался громовой голос из установки.

Дудаевцы удивились, прекратили на время стрельбу, а потом дружно заорали:

— Ал-ла-а-ах А-а-акбар-р!

— Чего?! Я не понял! — раздался опять голос из звукоговорящей установки.