Повсюду в Мире Снов ощущалась пустота, но эта комната казалась совсем пустой, подобное ощущение способно создать лишь место, которое действительно покинуто в мире яви. Несколько месяцев назад эта комнатка была кабинетом Амерлин, гостиницу, где она находится, называли Малой Башней, деревушка же носит название Салидар. Она была отвоевана у разросшегося леса и являлась средоточием сопротивления Элайде. Выйди теперь наружу, она бы увидела молодые деревца, пробившиеся посреди улиц, которые некогда были с такими трудами расчищены. Сестры все еще Перемещались в Салидар, чтобы посетить голубятни, в опасении, что голубь, посланный одним из «глаз-и-ушей», попадет в чужие руки, однако делали это лишь в мире яви. Здесь бесполезно идти на голубятню, как и мечтать о том, чтобы голуби чудом нашли тебя. У прирученных животных, похоже, не было отражений в Мире Снов, и ничто из того, что совершалось здесь, не могло поколебать мир яви. У сестер, получивших в пользование тер'ангриал, для хождения по снам были другие места для посещения, помимо заброшенной деревушки в Алтаре, и, конечно, ни у кого больше не было особых причин являться сюда во сне. Здесь было одно из мест, где Эгвейн могла быть уверена, что никто не застанет ее врасплох. В слишком большом количестве прочих мест оказывались шпионы. Или пронимающая до мозга костей тоска. Она не могла смотреть на то, что сталось с Двуречьем с тех пор, как она покинула родные края.

Ожидая появления Илэйн, она постаралась подавить нетерпение. Илэйн не умела сама ходить по снам, ей необходимо использовать тер'ангриал. И она, без сомнения, захочет сообщить Авиенде, куда направляется. И все же, пока тянулись минуты, Эгвейн раздраженно расхаживала по неструганым половицам. Время здесь текло иначе. Час в Тел'аран'риоде мог равняться нескольким минутам в мире яви, но могло быть и наоборот. Илэйн могла нестись со скоростью ветра. Эгвейн проверила одеяния, серое дорожное платье с замысловатой зеленой вышивкой на лифе и на широких полосах юбок-штанов — думала ли она о Зеленой Айя? — и простая серебряная сетка на волосах. Конечно, длинный узкий палантин Амерлин был на шее. Она заставила его исчезнуть, затем, спустя мгновение, позволила ему вернуться. Это действительно было позволением вернуться, без осознанных мыслей об этом. Теперь палантин был частью ее представления о себе, и именно Амерлин нужно было поговорить с Илэйн.

Женщина, которая внезапно возникла наконец в комнате, была не Илэйн, а Авиенда. Она неожиданно нарядилась в расшитый серебром голубой шелк, со светлым кружевом на запястьях и у горла. Тяжелый браслет резной драгоценной кости на руке казался настолько же не к месту с этим платьем, насколько и сонный тер'ангриал, свисавший с шеи на кожаном шнурке. Он представлял собой странно перекрученное каменное кольцо с цветными крапинками.

— Где Илэйн? — взволнованно спросила Эгвейн. — С ней все в порядке?

Айилка удивленно посмотрела на себя, и внезапно она оказалась в темной громоздкой юбке и белой блузке, с темной шалью, накинутой на плечи, и темной косынкой, повязанной на голове, чтобы удержать рыжеватые волосы, которые ниспадали до пояса и были длиннее, чем в жизни, как подозревала Эгвейн.