Рат открыл глаза именно в этот момент. Он не увидел медведя — под ним бежала серая вода, она несла мусор, ветки, что-то ещё, и от этого движения кружилась голова, а тело покачивалось, руки тянуло вниз. Ещё через пару секунд Рат понял, что вода ни при чём — он висел в ветвях куста, раскачивался с ними вместе, и руки тянуло ружьём, болтавшимся на ремне, намертво захлёстнутом вокруг кистей.

Больше ничего не было. Ни сапог, ни коробки с НЗ, ни ремня с ножом и патронами.

Рат несколько раз дёрнулся, упал в воду, встал на ноги, хотя его толкало в грудь течением — и выбрался на берег, занесённый илом и замусоренный. Кое-где виднелась рыба. Рат подумал, что её надо собрать, а потом вяло решил, что это бессмысленно.

Он остался один.

И едва он это подумал, как услышал:

— Рат! Ратка! Раточка-а!!!

К нему бежало какое-то существо, следом шло, прихрамывая, ещё одно. Они были грязные, всклокоченные, какие-то перекошенные — Рат вскинул ружьё, но тут же опустил его и заорал:

— Светка! Светка, Саня!!!

Светка повисла на нём гирей и начал целовать в лоб, в щёки, в губы, твердя:

— Я думала… я думала, ты утонул… я думала, ты утонул, утонул, утонул…

Подошёл Сашка. Он был без куртки, но с маузером — без кобуры и, конечно, без запасных патрон, оставшихся в ней. Молча облапил сестру и Рата. Светка ревела. Рат спросил:

— Сань, что с ногой?

— Ерунда, немного ушиб, — ответил тот. Штанина у него тоже была разодрана., виднелся кровоподтёк, но не больше, слава богу. — Рат, что это было?

— Я дурак, — Рат мягко отстранил Светку. — В горах прорвало озеро… Гроза. Я идиот. Я убегал от выдуманной опасности и влез в настоящую ловушку. Заночевал в грозу возле реки… Я всех убил… Где остальные?

— Не знаю, — покачал головой Сашка. — Нас со Светкой понесло, мы вцепились друг в друга, потом куда-то выбрались, на какие-то камни… Мы никого не видели.

— Надо поискать вещи, — предложила Светка и, всхлипнув, вытерла нос.

— Вещи наши в Уде, — ответил Рат, — а до неё два дня.

— В какой Уде? — хлопнула глазами Светка.

Рат соврал — сказал, что вчера сумел определиться. Светка взбодрилась:

— Но мы же и так можем дойти, — сказала она. — Ведь правда же, можем!

— У меня восемь патрон к нарезке и один в нижнем стволе, картечь, — сказал Рат. — У Сашки — десять. Нам даже обувь сделать нечем, мы даже носки потеряли. Мы огонь не разведём… Мы можем дойти, но чего нам это будет стоить — я не знаю. Я теперь вообще ничего не знаю.

— Егор!!! — ахнула Светка.

Все обернулись.

Егор брёл по камням через реку. Его качало. Увидев остальных, он замахал руками, соскользнул в воду, побрёл вброд, всхлипывая и загребая воду руками. Все трое бросились навстречу, вытащили его на сушу.

— Ксанка… — выдохнул Егор. — Я её… я её спас, но… у неё нога… нога сломана, ребята.

Рат закрыл глаза.

«Конец», — ясно и отчётливо подумал он…

…Сашка и Рат упорно и ожесточённо выламывали сучья попрямее. Ксанка, полусидя возле дерева, в обнимку со Светкой — её нога уже была заключена в лубок с обмазкой из глины — тихо, но настойчиво просила:

— Ну ребята… ну поднимите меня повыше, к ручью… а сами идите… пистолет мне оставьте и идите… я без еды долго продержусь… а вы дойдёте и обратно на вертолёте…

Светка синхронно с ней и так же негромко и настойчиво возражала:

— Ксаночка, ну как мы тебя оставим… а если зверь… тигр или медведь… а если мы то место не найдём…

— Хватит! — заорал Рат.