Проблема была решена. Через два часа перелили еще около литра теплой крови, и кровотечение остановилось.

Когда Борис Дмитриевич ехал домой, он думал о том, что оперировать могли бы и без него. И вообще оперировать надо было только для того, чтобы убедиться в отсутствии необходимости операции. Как говорят ученые, отрицательный результат тоже важен. Но вот он все равно оказался необходимым, так как с его крови началась приостановка кровотечения. И ягуар снова в норме.

Так он утешал себя. Или оправдывал себя?

1974 г.

ВОСКРЕСЕНЬЕ

Серо. Но не темно. Можно поваляться. Выходной. Может, просто почитать?

Все уходят. Остаюсь один. Посижу поработаю.

Надо, наконец, закончить статью. Надоела до смерти. Если я весь день до вечера посижу, может быть, и закончу.

Тогда вставать. Мыться и так далее. Но быстрее. Все уйдут, и я к этому времени готов буду.

Все же приятно вставать не в семь часов.

Благослови, господи, цивилизацию. Как бы обходились  люди без телефонов? У меня впечатление, что телефон вечен. Четко вижу питекантропа, говорящего по телефону. Шальной хулиган граф Роберт Парижский стоит в автомате. Сколько раз может позвонить телефон за час? Звонки редко приносят горестную весть.

— Здравствуй, дорогой!

— Привет, братишка!

— Что ты не звонишь никогда? Все в порядке. Вот немного она-то и приболела. Что ж, пришел врач из поликлиники. Ну, что он скажет? Выписал бюллетень. Специально не надо, но если зайдешь, я был бы рад.

Интеллигентный человек — «специально не надо». Сказал достаточно ясно. Я пойду не специально. Тупая психология — врач из поликлиники, что может сказать? А когда тот же самый врач приходит по вызову из платной поликлиники — это хорошо, этому верят. От врача поликлиники ждут бюллетень. Остальное не слушают. Приучают и врачей к этому. Не надо портить врачей поликлиники. Им и без того очень тяжело работать.

Помню, Бакулев рассказывал. Принимал он в поликлинике со студентами. Пришла женщина с мужем. Грудница. Надо сделать разрез. Что вы! Можно ли доверить! Поликлиника! Можно ли поверить! Поликлиника! Пойдем-ка лучше деньги заплатим — оно будет ощутимее и надежнее. А вечером Бакулев без студентов в платной поликлинике. Все то же самое. Деньги за прием. Отдельно за операцию. Все довольны. А потом врачей поликлиники ругают. 

Не надо их портить!

Более благородно без денег — родственники или знакомые. Кто знает, какие они врачи. Но они свои. Им верить можно.

Телефон.

— Здорово, старик!

Голос бодрый. Напоминает разговор американских оптимистов из «Одноэтажной Америки». Сейчас будет хохотать, а потом выяснится, что жена больна.

— И температура есть. Я ближе к вечеру выйду. А ты что делаешь? Хотел поработать? Придется идти в магазин? Ну, помогай тебе бог. Ладно, до вечера.

И еще раз телефон. В будний день меня трудно поймать.

Ну и черт с ней, со статьей.

Весь день не просидишь. Пойду сейчас и пошатаюсь. Только вот позвоню кому-нибудь.

1963 г.

ИСПОВЕДЬ ПАДШЕГО

Где,  когда и что началось, почему сегодня я сижу один, где мои любимые занятия, и почему я не занимаюсь ничем, что любил, а полюбил то, над чем когда-то смеялся? Впрочем, это, последнее, вполне ясно: не надо было смеяться ни над чем. Я наказан за мой смех над тем, что я не понимал, как бывают наказаны все, кто смеется над тем, чего не понимает, кто смеется над чем-то, что кто-то вовсе не считает предметом смеха. Я не любил свою работу, наверное. Я любил себя в своей работе.

Я вспоминаю, как однажды в темноте шел домой, шел и думал, что если бы на меня сейчас напали бандиты и потребовали у меня часы.