Впрочем  известий ждать пришлось недолго. Русский парламентёр - ротмистр  в щеголеватой форме драгунского нижегородского полка был демонстративно вежлив, сух и начал со слов, которые Куроки никак не ожидал услышать:

“Простите, генерал, но меня уполномочили сообщить, что ваше положение безнадёжно…”

***

В это же время эти же слова услышал командир первой дивизии Иида Тосисукэ, посланной восстановить сообщение с Харбином, двое суток с упорством дятла долбивший  блокгаузы, охраняющие вход в тоннель на Большом Хингане.  Бетонные двухэтажные коробки, имеющие по восемь бойниц, плюющиеся пулемётными очередями и гранатами скорострельных морских пушек - крайне неудобный спарринг-партнер при отсутствии крупнокалиберной осадной артиллерии, зато с присутствием русского бронепоезда, артиллерийская дуэль с которым генерала не порадовала.

Насыпь перед железнодорожным полотном, заблаговременно сооружённая защитниками и доходящая до середины корпуса бронепоезда, полностью скрывала рельсы, колёса и наиболее уязвимые части железнодорожного состава, а когда японским артиллеристам удавалось подтащить орудия поближе - в мёртвую для русских коммендоров зону, эта преграда закрывала железную колесницу уже полностью.

Мёртвая зона для пушек бронепоезда отнюдь не означала таковую для снайперов и пулемётчиков, дзоты  которых были располагались как раз в основании железнодорожной насыпи и которые оживали каждый раз, когда расчёты японских орудий оказывались в зоне досягаемости.

Оборону, глубоко закопанную в землю, насыщенную долговременными огневыми пулемётными точками, поддержанную маневрирующей бронированной батареей в начале ХХ века взламывать ещё не умели. Особенно когда бойницы дзотов развёрнуты на 45 градусов к фронту, что резко затрудняет их обстрел, но облегчает взаимное прикрытие обороняющимися…  Особенно когда подходы заминированы… Особенно когда непосредственно на передовой находится корректировщик артогня...

Потеряв под блокгаузами половину полка,  и поняв, что ввязался в соревнование,  у кого больше - у него солдат, или у русских - патронов, генерал Иида Тосисукэ приказал прекратить лобовые атаки и под покровом ночи  сводному батальону егерей и двум батареям горных пушек скрытно  выдвинуться во фланг и тыл русским, оседлать господствующую высоту и с рассветом подавить огнем русский бронепоезд, как-только тот окажется в зоне поражения.

В это же время штурмовые группы Первой Тихоокеанской бригады скрытно подошли к штабу Иида Тосисукэ и великий князь Александр Михайлович отдал приказ на штурм...

Глава 5 В войне не бывает второго приза для проигравших.

Великий князь Александр Михайлович ещё раз пробежал по последним строчкам только что прочитанной книги и закрыл глаза. Нда... “Трудно быть Богом!”... пробормотал он про себя, переживая прочитанное и решительно взялся за следующий томик, распечатанный на великолепной бумаге прекрасным шрифтом, но совершенно жутким алфавитом - без “ятей” и “эров” - приспособиться к которому князь смог только через месяц полного погружения, в ходе которого прочёл столько книг, сколько не читал со времен учебы в кадетском корпусе.

Сама книжка князю не понравилась. Слишком уж скабрезно и натуралистично она описывала феодальное общество, частью которого считал себя сам князь, слишком много неприятных аналогий и совпадений можно было усмотреть в книге и в великосветской тусовке начала ХХ века.

 Однако Стругацкие были просто необходима, чтобы понять логику мышления потомков, без которой предложения и планы Сценариста казались князю дикими и невместными.