– Нет, спасибо, папа. Мы сейчас пойдем с мадемуазель в бассейн. Ты хочешь с нами?

– Мне надо утром немного поработать с мсье Перье, может быть, мама составит вам компанию?

– Куда это вы приглашаете маму? – В дверях появилась Лиана в белом кашемировом платье и белых замшевых туфельках, длинные светлые волосы собраны сзади в аккуратный узел Она выглядела свежей, как английская роза; Арман вздохнул, сожалея, что не задержался подольше в постели. – Доброе утро, детки. – Она поцеловала дочерей, улыбнулась гувернантке и подошла к Арману.

– Ты просто восхитительна, дорогая – И он действительно восхищался ею, она видела это и ласково улыбнулась.

– Даже утром? – Лиана была польщена.

Арман всегда замечал, во что она одета и как выглядит, и по его взгляду она легко определяла, когда была особенно для него желанна. Теперь уже ей, как недавно Арману, захотелось, чтобы он дольше задержался в спальне. Но он так торопился выскочить из постели, потому что его ждала работа, правда, он успел пообещать Лиане, что освободится до ленча. – Итак, что же я должна сделать?

– Поплавать с девочками в бассейне. Ну что, неплохая мысль?

– Просто замечательная. – Она с улыбкой повернулась к Мари‑Анж и Элизабет. – Но сначала я хочу немного почитать и, может быть, немного пройтись. Но у нас останется еще масса времени, и мы успеем поплавать. – Она снова улыбнулась девочкам и, наливая себе чаю, взглянула на Армана. – Знаешь, если я все это съем, то в Гавре буду весить двести фунтов. – Она обвела взглядом уставленный едой стол и взяла кусочек подрумяненного хлеба.

– Думаю, тебе это не грозит. – Арман принял из рук жены чашку чая и взглянул на часы. И тотчас же у входной двери зазвенел колокольчик. Это оказался Жак Перье со своим вечным портфелем в руках. Гувернантка впустила его в столовую – Жак торжественно приветствовал Лиану и Армана и с мрачным видом уселся на стул. Он, как всегда, был невероятно озабочен предстоящей работой. Арман со вздохом встал.

– Увы, дорогие дамы, но мне пора. – Он с улыбкой кивнул помощнику и зашел в спальню за своим портфелем. Когда минуту спустя он появился в столовой, его лицо уже стало озабоченным – было видно, что мысли его целиком заняты работой. – Мы ушли.

Арман помахал рукой дочкам. Выйдя на палубу, он предложил Перье пойти в мужскую курительную комнату, расположенную двумя палубами ниже. В это время дня там не должно быть многолюдно, и они смогут спокойно поработать в этом огромном помещении, заставленном кожаными диванами и легкими стульями. Перье не возражал. Он уже провел там весь прошлый вечер, не очень интересуясь танцами в Большом салоне. Жак предпочел заняться дипломатическими бумагами, готовясь к новому рабочему дню. Он пробыл в курительной почти до полуночи, а возвращаясь к себе, заглянул перекусить в кафе‑гриль.

– Как вы спали, Перье? – спросил Арман, когда они по огромной лестнице спускались в курительную комнату. Эта комната предназначалась исключительно для мужчин, как бы для того, чтобы заменить им клубы, но при этом была куда роскошнее любого клуба. Стены высотой в две палубы были покрыты золотыми барельефами, изображавшими сцены спортивных соревнований в Древнем Египте. Арман выбрал тихий уголок, где стояли два кожаных кресла и стол, на котором лежала выходившая на корабле газета. Газету он отодвинул в сторону – у них было достаточно дел без нее.

– Я спал очень хорошо, спасибо, сэр.

Прежде чем открыть принесенную с собой папку, Арман огляделся.

– Вот это корабль так корабль, правда, Перье?

– Да, сэр, прекрасное судно.