Мы проехали еще несколько плакатов. Снова показался плакат с Голубкой, подмигивающей сквозь сумерки:

     ГОЛУБКА ГОВОРИТ: "ХОТЯ ДЕСЯТЬ ПРИЯТНЫ, ДЕВЯНОСТО ДЕВЯТЬ ИЛИ СТО БУДУТ НАМНОГО ПРИЯТНЕЕ!"

     Когда я взглянул на него, плакат осветился. Наверное, у меня был удивленный вид, потому что Паук сказал:

     - Плакаты освещаются всю ночь, чтобы любой прохожий мог прочесть, что говорит Голубка, - он усмехнулся так, как будто сказал что-то очень смешное, и свернул бич в кольцо. - Мы переночуем здесь, на плоскогорье, а в Браннинг въедем на рассвете.

     И через двадцать минут мы уже сгоняли драконов, а Волосатый готовил ужин. Над океаном небо стало черным, а над нашими головами оставалось еще темно-синим. Над городом вспыхивали огни фейерверков и, рассыпавшись, падали на землю, на берег. То ли местность была такой спокойной, то ли Паук позаботился (вы же помните, он умел), но драконы вели себя совершенно тихо.

     Позже, я прилег, но заснуть не мог. Скоро нужно было подниматься на дежурство с Ножиком. Подошел Зеленоглазый, пнул меня ногой в плечо, и я тут же вскочил: пережитое возбуждение все еще не отпускало меня. Я должен буду покинуть пастухов, куда мне идти дальше?

     Мы стали объезжать стадо с разных сторон. Как я уже говорил, я размышлял: остаться одному в лесу - это вполне приятная ситуация. А вот остаться одному среди стекла, бетона и нескольких миллионов людей....

     Четыре пятых стада спало. Несколько драконов стонало, повернув головы к Браннингу, в котором светилось все меньше огней. Я натянул вожжу и пристально посмотрел...

     - Эй, наверху! Пастух!

     Я посмотрел вниз, на дорогу. На ней остановилась двухколесная повозка, которую тащила собака. В повозке сидел горбун.

     - Гоните ящериц в Браннинг? - он усмехнулся, потом откинул клеенку, которой была накрыта повозка, покопался внутри и вытащил дыню.

     - Ты голоден, пастух? - он разрезал дыню пополам и хотел уже бросать мне половину.

     Но я слез с МЛ и спустился вниз. Он подождал.

     - Спасибо, Ло-незнакомец.

     Горбун засмеялся.

     - Не называй меня Ло.

     Собака впереди повозки завыла.

     - Мне. Мне. Мне голодная. Мне.

     Он протянул мне половину дыни и потрепал собаку за ухо.

     - Ты же уже обедала.

     - Я дам ей половину своей доли, - сказал я.

     Горбун покачал головой.

     - Она работает на меня, и кормить ее обязан я.

     Он отрезал кусок от своей доли и бросил собаке.

     - Откуда ты, пастух?

     Я назвал свою деревню.

     - Ты будешь в Браннинге впервые?

     - Да. Что вы можете рассказать о нем?

     - О! - горбун засмеялся, показав желтые зубы. - Я сам там был очень давно. В тебе есть то, что отличает тебя от горожан, да и вообще от всех пару штрихов, которые делают тебя иным...

     - Иным?

     Он поднял руку.

     - Не в обидном смысле.

     - Да я ничего и не...

     Я прикусил сладкую и мокрую от дыни губу, и горбун захихикал еще больше.

     - В навозе встречаются алмазы, - произнес он поговорку.