Паук, я боюсь.

     - Почему?

     Я заглянул в его прикрытые подергивающимися веками глаза.

     - Потому что я не понимал, что я в этом одинок, - я погладил рукоять мачете, - Если мне и суждено найти Челку, дальше я должен буду идти в одиночку - без ее любви. Ты не на моей стороне, ты не со мной, - я почувствовал, как охрип мой голос. Но не от страха - это была грусть, которая застревает в горле, першит, когда вы вот-вот заплачете. - Если я найду Челку... я не знаю, что со мной будет... даже если я вновь обрету ее.

     Паук ждал, что я заплачу. Но я не доставил ему такого удовольствия. И он, выдержав паузу, сказал:

     - Тогда я думаю, что пропущу тебя, если ты действительно это знаешь.

     Я посмотрел на него.

     Он кивком ответил на мой немой вопрос.

     - Ты еще кое-кого должен увидеть. Здесь, в Браннинге.

     Он встал. В одной руке у него оказался небольшой мешочек. Он потряс им, и внутри зазвенели монеты. Паук кинул мешочек мне, и я поймал его.

     - Кого?

     - Голубку.

     - Ту, которая нарисована на плакате? Но кто...

     - Кто такая Голубка? Голубка - это Елена из Трои, Стар Антим, Марио Монтез, Джин Харлоу, - он остановился.

     - И ты? Иуда и Минос, и Пат Гаррет? Кто ты для нее?

     Паук фыркнул от смеха.

     - Если Голубка - Джин Харлоу, то я Поль Берн.

     - Но почему?

     - Ступай, Чудик. Иди.

     - Иду, - пролепетал я, - иду, - я был смущен. Тем же, чем и вы. Но не совсем. Я продолжал внимательно смотреть на Паука. Неожиданно он швырнул череп. Череп полетел ко мне, на мгновение задержался в воздухе, упал на пол и разлетелся. Паук засмеялся. Смех был дружественным, без шуршанья рыбьей чешуи и мушиных крыльев, затмевающего смех Кида, без злой насмешки.

     Но этот смех испугал меня до смерти. Я выскочил за дверь. Осколки черепа хрустели под ногами. Дверь тут же захлопнулась за мной. А в глаза ударил солнечный свет.

Глава 12

     Покинув Крит, отправляйся в святой храм.

     Сапфо.

     Фрагмент

     Этим утром я укрылся от небольшого дождя в чайной вместе с докерами. Желтые облака плыли над Босфором. Нашел одного человека, который говорит по-французски и двух других, говорящих по-гречески. Мы говорили о путешествиях и согревали пальцы о стаканы с чаем. Мы, все четверо, попутешествовали по земному шару. Радио над камином перемежало повторяющиеся турецкие мелодии с Азнавуром и Битлами. Чудик начинает последний этап своего путешествия.

     Я не могу последовать за ним. Когда дождь прекратился, я прошел по прибрежному рыбному базару; жабры у серебристых рыбок были вырваны, и казалось, что каждая голова увенчана кровавым цветком. Улица с деревянными домами поворачивала в город вверх по холму. Здесь недавно бушевал огонь.

     Несколько домов фактически сгорели дотла, но высокие сверкающие обугленные плиты нависали над булыжной мостовой, где в грязи играли апельсиновой кожурой дети. Я наблюдал, как несколько ребят гнались за рыжеволосым мальчиком. Его лицо было мокрым, споткнувшись, он упал в грязь, потом побежал впереди меня. Каблуки его башмаков были стоптаны. Возможно, сопереживая этому мальчику, я изменю цвет волос Кида Смерти, с черного на рыжий. Прошел вдоль стены дворца, топча и расшвыривая серые листья по мостовой.