-  Лэт ми фри, - буркнул Бонус, отбросил предохранительную скобу и вдавил клавишу расстыковки. Гидравлические штанги толкателей мягко вытолкнули катер в черноту космоса.

    -  Створ пошел… Створ закрыт, - я по привычке комментировал показания телеметрии с корабля.

    -  Вижу, - отозвался Бонус. Я оторвался от экрана монитора и взглянул через лобовое стекло. Обшивка корабля тускло отсвечивала зеленоватым оттенком анодированного алюминия. В прошлый выход она была просто серой. Трехслойный свинцовый экран мы сбросили сутки назад, чтоб корабль мог сесть на планету с атмосферой.

    Бонус шевельнул штурвалом. Коротко ударили двигатели ориентации, и корабль уплыл из поля зрения.

    -  Порядок. Кибермозг доложил, корабль переходит на режим консервации.

    -  Гуд, - отозвался Бонус, и перегрузка мягко вдавила нас в кресла. Нажав пару клавиш на клавиатуре левого подлокотника, я вывел на лобовое стекло перед собой параметры орбиты. Высота перигея стремительно уменьшалась. Когда произошла отсечка двигателя, она составляла всего 0.6 мегаметра. Я взглянул на цифры периода орбиты, сбросил привязные ремни и, клацая магнитными подошвами по полу, направился в салон. Бонус щелкнул тумблером автопилота и вышел вслед за мной.

    -  Хорошая планета. В смысле, хорошо сохранилась, - сказал он.

    -  Кладбище.

    -  Разве это кладбище? Земля - кладбище. Эта - зеленая…

    -  Наверно, Земля сейчас тоже зеленая. Сколько лет прошло… Кофе будешь?

    -  Перед сном?

    -  Как хочешь.

    Высосав гермопакет кофе с молоком, я откинул полку, стянул ботинки и нырнул под страховочную сетку.

    -  Терпеть ненавижу спать в невесомости.

    -  Тогда разбуди меня за час до перигея.

    Проснулся от ускорения, чуть не сбросившего меня с полки. Удержала сетка. Впрочем, ускорение было небольшим, не более четверти «g». Я дождался конца маневра, отстегнул сетку, сунул ноги в магнитные ботинки и побрел в кабину.

    -  Где мы?

    -  На круговой. Шестьсот километров, период девяносто шесть и четыре десятых минуты.

    Я сел в свое кресло и проверил телеметрию с борта корабля.

    -  Консервация закончена.

    -  Ты веришь, что через час мы своими ногами на землю ступим?

    -  А куда мы, на фиг, денемся?..

    -  Через восемь минут третий маневр.

    -  Завтракал?

    -  Нет.

    -  Успеем. Я принесу.

    Через пару минут я вернулся в салон, буксируя, словно воздушный шарик, сумку, набитую упаковками с едой. Сел в свое кресло, сумку сунул под ремни соседнего. Бонус, не отрывая взгляда от экрана автопилота, протянул руку, достал бисквит и туб с каким-то соком. Повесил перед собой в воздухе. Его левая рука безостановочно скользила по координатному планшету, на экране возникали и исчезали колонки цифр. Правой он подносил ко рту то бисквит, то тюбик с соком, оставляя второй предмет плавать в воздухе. Я выбрал туб с молоком и кусок черного хлеба. Минуту косился на экран Бонуса, потом продублировал картинку на своем. Бонус прикидывал, как посадить шаттл на побережье в пяти тысячах километров от плоскости текущего витка.

    -  Не получится.

    -  Получится, - грустно вздохнул Бонус.