|
— Я не собираюсь ни в какую женскую академию в Кларионе, — огрызнулась Рейчел. — А мои друзья тебя не касаются. Мистер Дэр улыбнулся, но в этой улыбке не было дружелюбия. Она скорее говорила: «Настанет день, когда ты поймешь, какой глупой ты была». — Попробуй уснуть, — предложил он. — Завтра вечером мы будем на берегу. Развлечешься немного. — Развлекусь, — повторила за ним Рейчел. — Вот это уж точно. Ее отец вышел из комнаты. Дверь за собой он не закрыл. Рейчел уставилась на мой портрет, потом подошла к укрытому простыней мольберту рядом с ним. — Надеюсь, это сны, — сказала она. Она сняла простыню с мольберта, на котором оказался сделанный быстрыми росчерками угля набросок. Но Рейчел — хорошая художница. Черты Луки были явно узнаваемы — еще совсем мальчишка лет девяти, с широкой ухмылкой и в то время без шрамов на лице. Я понятия не имел, откуда Рейчел знала, как он тогда выглядел, но сходство было так велико, что я сразу понял: рисовала она не по догадке. Судя по тому, что я знаю о жизни Луки (а знаю я не так уж и много), здесь он был изображен как раз перед тем, как ему стало известно, что он полукровка, и Лука убежал из дома. Рейчел уставилась на портрет, потом открыла следующий мольберт. Здесь я увидел еще более тревожную картинку — Эмпайр-стейт-билдинг и молнии вокруг него. Вдалеке была видна надвигающаяся буря, а из туч высовывалась громадная рука. У основания здания собралась толпа… только не обычная толпа туристов и прохожих. Я видел копья, дротики и знамена — все признаки армии. — Перси, — пробормотала Рейчел затухающим голосом. — Что происходит? Сон погас, и последнее, что я помню, это желание ответить на вопрос Рейчел. Я хотел позвонить ей следующим утром, но в лагере не было телефонов. Дионису и Хирону городской телефон не требовался. Если возникала такая необходимость, то они связывались с Олимпом почтой Ириды. А когда полубоги пользуются сотовыми, то их сигналы приводят в боевую готовность всех монстров в радиусе ста миль. Это все равно что выстрелить сигнальной ракетой: «Я здесь! Прицелься, пожалуйста!» Даже в безопасных границах лагеря мы не хотели делать себе такую рекламу. У большинства полубогов (кроме Аннабет и нескольких других) даже нет сотовых телефонов. И я уж точно не мог сказать Аннабет: «Слушай, дай-ка мне твою мобилу — нужно позвонить Рейчел!» Чтобы позвонить, пришлось бы оставить лагерь и пройти несколько миль до ближайшего магазинчика. И даже если бы Хирон меня отпустил, к тому времени, когда я туда добрался бы, Рейчел уже летела бы самолетом в Сент-Томас. Я с трудом проглотил завтрак за столиком Посейдона, не сводя глаз с трещины в мраморном полу, через которую несколько лет назад Нико отправил в подземное царство шайку кровожадных скелетов. Это воспоминание не очень-то улучшало мой аппетит. После завтрака мы с Аннабет отправились инспектировать домики. Вообще-то дежурной была Аннабет. Мое же утреннее задание состояло в просмотре докладов для Хирона. Но так как мы оба ненавидели эти занятия, то решили заняться ими на пару, чтобы не было так отвратительно. Мы начали с домика Посейдона, а это практически означало — с меня. Я утром застелил свою кушетку (ну, типа застелил), поправил рог Минотавра на стене, а потому из пяти баллов поставил себе четверку. Аннабет скорчила гримасу: — Ты слишком щедр. Кончиком карандаша она приподняла с пола старые спортивные трусы. |
