— Она в ярости, — сообщил он. — Если я все-таки решусь явиться к ней под видом Говарда Уилкокса, придется что-нибудь придумать. — Он приложился к стакану. — Если я расскажу историю Вэнгена Дала, боюсь, она меня просто пришибет. — Мне показалось, что при этом на его лице промелькнуло подобие улыбки. Но потом он снова помрачнел.

— Нет, я все-таки должен рассказать вам все по-порядку. Знаете, там, на Марсе, я сидел взаперти. Это было в Скаре. Скар — один из самых крупных наших городов. Я не знаю, почему меня все время держали в запертой комнате. А потом мне перестали приносить еду, и я чуть не умер от голода. Пол в комнате был сделан из больших камней. Кое-как я вытащил один камень и разбил замок. Через три дня после того, как меня перестали кормить, я выбрался на свободу. Три марсианских дня — это шесть ваших. Когда я вышел, меня шатало от голода, и я едва мог идти. Но я все-таки пошел по каким-то коридорам, заглядывал в комнаты; ни в одной не было ни души. Наконец я нашел пищу и наелся, а потом… — Голос его вдруг прервался, и он уставился в пространство, будто увидел привидение.

— И что же было потом? Продолжайте, пожалуйста, — попросил я.

— Потом я вышел на улицу. Там повсюду лежали трупы и стоял ужасный смрад. — Он уткнул лицо в ладони. — Я ходил по городу, заглядывал в дома, но в них было пусто. Почему-то все погибли на улицах. И среди трупов не было ни одного высохшего — значит, это был не крил. Потом — я уже вам говорил — я угнал тарган. Вернее, не угнал, а просто взял, никто не мог меня остановить. И я полетел искать живых. Я пролетал над деревнями и видел одних мертвецов — они лежали возле своих домов. Наконец я прилетел в Зандар. Не помню, говорил я или нет, что Зандар — наша столица. Там в центре есть площадь, она называется Гейме Филд. Размером она примерно с вашу квадратную милю или чуть побольше. И вся эта площадь была… была завалена трупами. По-моему, там были все жители Зандара, все три миллиона. Я рассмотрел все это с высоты, из таргана. А посреди площади, на платформе, стоял какой-то странный предмет. Я повел тарган на снижение и пролетел над самой платформой. Кстати, я ведь не сказал вам, что такое тарган. Это что-то вроде вашего вертолета. Я долго кружил над платформой, разглядывая ее со всех сторон. На платформе стоял медный столб, а на нем я заметил кнопку, она блестела как драгоценный камень. Прямо у подножия столба лежал марсианин в голубом комбинезоне. Похоже было, что он нажал эту кнопку и тут же умер. И все остальные тоже… Кроме меня. Я опустился у столба, вышел из таргана и нажал блестящую кнопку. Мне тоже хотелось умереть. Но вместо этого я очутился здесь. Я возвращался домой с работы. А дом мой…

— Вот что, Говард, — перебил я его, — давайте выпьем еще по стакану, а потом ступайте-ка вы домой. Вам и без того влетит от благоверной, а чем дольше вас не будет, тем крепче достанется. Если вы не полный болван, то догадаетесь купить ей цветы или коробку конфет, а по дороге сплетете какую-нибудь правдоподобную историю.

— Я согласен, — сказал он, — но…

— Никаких «но», — напирал я. — Вас зовут Говард Уилкокс и вам пора идти домой, к супруге. А пока Барни принесет пиво, я расскажу вам, что, по-моему, произошло. Мы еще очень мало знаем о человеческом сознании, о том, на что оно способно. Мне сдается, в средние века неспроста верили всяким одержимым. Так хотите узнать, что я обо всем этом думаю?

— Конечно! Впрочем, вы, скорее всего, думаете, что я сошел с ума.

— Я думаю, что вы и впрямь соскочите с катушек, если заклинитесь на этом. Объясните это себе как-нибудь, а потом забудьте ко всем чертям.