Оборотень знал и этот трюк.

— Любители, — пробормотал Горе, поднимая с земли одну из неподвижных голубок-двойников. — Давно пора уже запрещать занятия магией королевским особам… Это ж все равно что играть на баяне и рассчитывать силу ядерного взрыва одновременно!

Прицелившись, он запустил голубкой в утку. Бросок был меткий, две птицы столкнулись в воздухе и начали падать.

Голубка упала на землю и испарилась. Утка неуклюже плюхнулась на песок, превратилась в царицу и, не стесняясь детей и подданных, выругалась. Горе скромно потупил глаза, изображая почтение. Тесса знала, что он беззвучно смеется.

— Силен ты, как я погляжу, — злобно сверкнула глазами царица.

Она с трудом поднялась, путаясь в юбках, и что-то тихо пробормотала. В руках у нее появился хрустальный шар.

— Вот и дошли мы до третьего испытания, хотя знай: никто еще не доходил! Ты, должно быть, великий маг!

— Я вообще не маг, и королей у меня в родне нету.

— Так кто же ты тогда?

Тесса надеялась, что у него хватит совести сказать что-нибудь почтительное, как минимум, правду про происхождение Гориана. Однако Горе решил развлечься и не собирался отступать.

— Зовут меня Дагонько, я бродячий балалаешник. Играю на свадьбах и похоронах, ежели кто веселый помер. Иногда мастерю ложки из старых лаптей, но их почему-то никто не покупает. Узнал я, что у вас такая беда, и решил наведаться. Мне все равно жену пора заводить, а то одиноко все время с одной балалайкой…

Царица, казалось, была готова размазать его по песку и вырастить на его месте чертополох. Но и на сей раз она остановила себя. Тессу не мог не поразить ее самоконтроль.

— Должно быть, знаешь ты, что мужем моим может стать любой, коли добрый человек это… Буду я тебе женой верной, только пройди третье испытание! Видишь этот шар? Это мое магическое око, оно все видит. Ежели сумеешь спрятаться так, что не найду я тебя, то кончились твои испытания. Для того, чтобы все было честно, я даже глаза на время завяжу. Ты прячься, но поспешай, потому что времени у тебя — пока не пересыплется песок.

Один из охранников вынес песочные часы на подносе, которые царица лично перевернула. После этого она завязала глаза пестрым шерстяным платком и стала ждать.

Песок сыпался быстро, Тесса догадывалась, что в часах его где-то на минуту. Но даже так Горе не спешил, не метался в поисках подходящего местечка. Он просто зашел на спину царицы и замер; массивная фигура женщины полностью закрывала тощее тело оборотня.

— Время прошло! — объявил охранник, смотревший прямо перед собой.

Любой взгляд со стороны мог выдать Горе, но все наблюдатели, словно по договору, не смотрели на него. Либо они хотели, чтобы царица наконец вышла замуж, либо побаивались странного гостя. Скорее всего, обе причины были верными.

Царица победоносно заглянула в хрустальную глубину шара, но увидела там только свое отражение. Ее лицо изумленно вытянулось, однако она не сдавалась. Правительница присмотрелась повнимательней, тряхнула шар и повторила попытку, но картинка не менялась.

От злости она кинула шар на землю; хрупкая вещица треснула напополам. На сей раз поток ругательств был более долгим и замысловатым, покраснели даже крестьяне, стоявшие в последних рядах. Тесса почти ничего из сказанного не поняла.

— Ладно, выходи, суженый мой! Победил ты, видно, послан ты мне судьбою на радость и горе!

Он вышел медленно, так, чтобы она наверняка поняла, где он скрывался. Царица смотрела на него широко распахнутыми глазами, беззвучно открывая и закрывая рот; она напоминала рыбу, оказавшуюся на берегу.