Металлическая прохладная банка пива неожиданно ложится мне в руку, и, кивнув, я прячу её в кольцо.

— Когда я найду и прикончу его, отмечу это дело, твоим сомнительным пойлом, лады?

Мечник кивает со слабой улыбкой.

— Это ещё не всё, — отстранившись, поворачиваюсь к Гидеону.

Амиш стоит, сжав кулаки и опустив голову.

— Эй, Мэтт, — зову его мягко. — Подойди сюда.

Гидеон шагает громко шмыгая носом.

— Ты стал настоящим бойцом, шкет. Я горжусь тобой. Теперь твой черёд учить других, как я учил тебя.

— Мне кажется, что я подведу тебя, Егерь, — севшим голосом роняет Гидеон. — Я не такой сильный и уверенный…

— Чушь собачья! — отрезаю я. — В тебе есть всё, что нужно. Просто поверь в себя, как я верю в тебя.

Взлохматив белобрысую шевелюру, обнимаю Пироманта, и на миг мне кажется, что Лёшка здесь, рядом со мной. Смотрит, как раньше.

— А теперь соберись. Стрелкам Гилеада не пристало распускать нюни.

Пиромант шмыгает носом и выпрямляется. В его глазах уже горит решимость.

Вновь обращаюсь к толпе.

— Эйден!

Рыжий веснушчатый парень вздрагивает, услышав своё имя. Неуверенно выходит вперёд.

— Поможешь Гидеону, — киваю я ему. — На вас теперь Соколы. Мэтт — ты главный, Эйден — твой зам. Вдвоём передайте новобранцам всё, чему я научил вас. Вырастите из них настоящих Стрелков Гилеада. Нам позарез нужны толковые бойцы. Вместе вы справитесь.

— Да… Конечно!

Со вздохом шагаю к Деворе. Бледная она смотрит на меня сухими покрасневшими глазами. Явно всё поняла задолго до сегодняшнего объявления. Всю ночь, небось, не спала, продумывая, как бы уговорить меня взять её с собой.

— Бекка, помогай Таю советами, как помогала мне. На тебе также связь с нашими союзниками по альянсу. Следи за ними и если понадобится, втолкуй этим кретинам, что сейчас не время ссориться. Нужно держаться вместе, пока не разберёмся что к чему в этом грёбанном Содружестве. Да и Гарму не давай особо борзеть, а то у него вечно фляга свистит.

— Как скажешь, Егерь, — глухо отзывается она.

И неожиданно порывисто обнимает меня, пряча лицо на груди. Неловко, непривычно. Не в её это стиле.

— Не дай там себя убить, — бурчит она. — Иначе найду и засуну твоё сознание в дрона!

Неловко похлопываю её по спине, чувствуя, как моя рубашка стремительно намокает.

— Вот она, немецкая бесчувственность, — усмехаюсь я. — Побереги её лучше для гостей с других планет.

— Береги себя, Егерь, — уже серьёзнее произносит она. — Ты… нужен всем нам. Не хочу потерять тебя, как потеряла дедушку.

— Не потеряешь, Бекка. Обещаю. И вообще, хватит. А то ведь все решат, что ты экспрессивный и сентиментальный человек, — неуклюже шучу я. — Будут за советами приходить по своей любовной жизни…

Она с шумом отстраняется, сверкая покрасневшими глазами и с силой вбивает мне в ладонь контейнер с домашней едой от бабули Эстер.

Кошусь на Ваалиса. Наш дорогой союзник безмолвно стоит у стены, скрестив руки на груди. Неторопливо киваю ему.

— Пригляди тут за нашими, ладно?

— До тех пор, пока я жив, Десперадос всегда будут друзьями Раздробленных Пульсаров, — степенно кивает пришелец. — Вы можете рассчитывать на нашу помощь. Мой клан в долгу не останется. Не на словах — на деле.

Что ж, Осьминожка слов на ветер не бросает.

С двумя Новами у Земли есть все шансы справиться с большинством угроз.

Прощание с остальными друзьями проходит скомкано, сумбурно.

— Будь осторожен, капитан, — басит Шерхан.