— У меня создаётся впечатление, что вы уже смирились с таким исходом, — заметил невидимый собеседник мужчины. Тот же лишь отмахнулся, тихо посмеиваясь.

— Я слишком стар, чтобы верить в чудо. Слишком стар… — покачал хозяин обсерватории головой. — Но, возможно, в чудо не нужно верить. Нужно только… — тут он замолчал, погрузившись в свои мысли. Прошла минута, за ней другая. Воцарилась гнетущая тишина. — Как же трудно делать выбор, от которого зависят миллиарды жизней. Эта ноша непосильна…

— Эти миллиарды с радостью вручили свои жизни вам, потому что знают: лучше вас их судьбу не решит никто. Мир — результат войны, вы сами так говорили, иерарх.

— Я был молод, глуп, амбициозен и очень красноречив, когда считал, что сила решает всё… — вздохнул мужчина. — Сила решает не всё. А мир — результат не войны, а стремлений к нему. Если война становится средством для обретения мира, стремления угасают. Его не построить на костях и крови, ибо кровь очень плохо скрепляет кирпичи. Вот только человечество не может без войны.

— Я перестаю понимать вас, иерарх, — заметил собеседник, не вложив в голос ни насмешки, ни недоумения. Сухая констатация факта.

— Ах, прости-прости. Старческие бредни, — усмехнулся тот, кого назвали иерархом. — Тем не менее… Как там моя девочка, Элайза?

— Она в полном порядке. Эта должность словно для неё и создавалась, — хмыкнул человек по ту сторону экрана.

— Дети так быстро растут, поверить не могу… Как будто только вчера посвящал её душу Солнцу — и вот она командует нашим щитом и мечом. Но если я не ошибаюсь, её тоже терзают сомнения, — несколько мгновений он молчал. — Окажи услугу старику, помоги ей разобраться в себе.

— Как скажете, — собеседник иерарха решил промолчать насчёт того, что любая его просьба — это настолько же приказ, как и остальные его слова. Просто старик порой тешит свое самолюбие тем, что выполняют его “просьбы”. — Но вы уверены насчёт моей кандидатуры? Это очень неразумно — доверять такому, как я, в этом деле.

— Я знаю тебя дольше, чем многие живут под светом Солнца. И если я не буду доверять тебе, кому ещё я буду доверять? — Его губы растянулись в мягкой улыбке, и он снова стал протирать очки махровым платочком, выуженным из недров карманов его тоги. Откуда они там вообще появились, не знает, наверняка, даже он сам. — Только вот ты сам не хочешь признать тот простой факт, что тебя избрали не потому, что это было какое-то знамение, а потому, что ты — тот, кто ты есть.

Ну и, конечно, мужчина не стал говорить, что все равно он полностью не доверяет своему собеседнику и в его ближнем окружении есть люди, которые позаботятся, чтобы план иерарха был исполнен в точности.

— Вот по этому поводу я и беспокоюсь… — буркнул он, а потом раздался грохот и сдавленные ругательства. — Прошу меня простить, интерьер бывает опасен для человеческой жизни, — не очень понятно пробормотали с той стороны после секундной паузы.

— Полноте, рассказываешь мне байки. Ладно, время позднее, а тебе завтра нужно идти по делам. Отдыхай.

— Спасибо, иерарх.

Связь отключилась, оставляя старого человека наедине с самим собой и мягким лунным светом.