– Игорь Белькевич? – спросила она, заступая дорогу одному из троих офицеров, шагавших по лестнице.

К радости Ники, остановились все трое.

– У вас что-то срочное? – не без досады осведомился Белькевич. – До половины третьего не подождет? У меня вообще-то обед…

– Ну и чурбан ты, Гор! – вмешался его спутник, тоже капитан. – К тебе бросается красивая девушка. Взволнованная, между прочим… А ты: "Приходите после обеда"! Нет, чтобы пригласить даму пообедать в нашем приятном обществе. Ни себе, ни людям. Дундук!

Их спутник, совсем еще юный старший лейтенант, жизнерадостно заржал, а потом предложил совсем по-детски:

– А и правда, пойдемте с нами! Тут кафе в пяти шагах.

– Хорошо, – согласилась Ника, не сводя глаз с Белькевича.

Тому ничего не оставалось, как подтвердить приглашение.

– Тогда нам туда. – Он кивнул в сторону улицы и тут же, никого не дожидаясь, двинулся в указанном направлении. Но через пару шагов, видимо, решил, что ведет себя невежливо, и обернулся к спутникам и Нике. – Так что у вас стряслось?

– Если позволите, я объясню в кафе. Разговоры такого рода трудно вести на ходу.

Белькевич бросил на нее испытующий взгляд, но промолчал. Впрочем, паузы в разговоре не возникло, поскольку коллеги принялись дружески над ним подтрунивать, а он – вяло огрызаться в ответ. Эту атмосферу почти непринужденного веселья как ветром сдуло, когда после ухода официантки, принявшей заказ, Ника выложила перед Белькевичем удостоверение, которое выдал ей Игнат, и взорвала свою "бомбу":

– Я собираю сведения об Анне Терещенко. Вам известно, что она была убита в начале марта?

Приятели Белькевича одновременно присвистнули, Игорь Валерьевич окаменел лицом и спросил с холодной угрозой:

– Вы в курсе, что закон запрещает частным сыскным агентствам расследовать убийства?

– Да, – отчеканила Ника, глядя ему в глаза. – Но в законе ни словом не говорится, что нам нельзя расследовать давние сексуальные преступления, совершенные в отношении убитой.

И тут произошло невероятное. Белькевич потупился и покраснел, как персонаж мультика. Малиновый румянец вспыхнул на бледных скулах и быстро разлился по всему лицу – от залысин на в меру высоком лбу до мужественного подбородка. Ника, в жизни ничего подобного не видевшая, вытаращила глаза. Неуверенный смешок старшего лейтенанта перешел в приступ кашля. Капитан – другой, не Белькевич – шлепнул его по спине и сказал:

– Пойдем-ка, Серега, за другим столиком пообедаем. Без нас тут гора-аздо интереснее разговор получится…

– Зачем же вы так… прилюдно? – с укором спросил все еще красный Белькевич.

– Боялась исчезнуть после нашего приватного разговора, – честно призналась Ника.

– Исчезнуть?

– Или погибнуть – в результате несчастного случая, от руки неведомого маньяка, наркомана, скинхеда, уличного грабителя…

– Вы все-таки занимаетесь убийством, – сделал логическое заключение Белькевич. – И думаете, что Аню убил я…

На этот раз никакой угрозы в его голосе не было. Была апатия и печаль. И Ника неожиданно для себя сказала:

– Больше не думаю. Расскажете, что случилось десять с лишним лет назад у вас на даче?

И он рассказал – как только ушла официантка, принесшая их обед.

Игорь был влюблен в Аню Терещенко с девятого класса. И делал все возможное, чтобы быть к ней поближе: ходил на факультативные занятия по литературе и биологии, которые она посещала, прибился к компании, в которой она вращалась, часами нес вечернюю вахту у ее дома. Аня держалась с ним приветливо, но не более того. Сблизиться с ней настолько, чтобы стала возможной хотя бы попытка объясниться, ему никак не удавалось.