— Хоть бы снег до Нового года пролежал, — вздыхала Нина, поглядывая в окно. — А то последние годы слякоть и грязь, никакого праздничного настроения!

— А я хочу елку! — начала канючить Варя. — Раз снег выпал, значит, ее можно ставить!

С этим желанием она приставала ко всем несколько дней подряд, первым сдался Серебряков:

— Хорошо, в выходные поставим искусственную.

— А живую? — надула губки Варвара. — Папа, я живую хочу!

— Живая у нас во дворе растет, — напомнил тот. — Украсим и ее. Как в прошлом году, помнишь?

— Фонариками? — уточнила Варя.

— И фонариками тоже.

Серебряков еще не успел договорить, а Варвара уже полетела к Нине, требовать, чтобы та достала коробки с елочными украшениями. Потом вывалила их на ковре в гостиной и с благоговением перебирала весь вечер. Смоки тоже была счастлива такой горе всяких блестяшек и с азартом гонялась то за одним, то другим шариком, путалась в гирлянде и шуршала дождиком.

В школе между тем тоже полным ходом шла подготовка к Новому году: украшали классы, вестибюль, актовый зал, репетировали номера к праздничному концерту, обсуждали развлечения на зимние каникулы. У всех было приподнятое настроение, даже поутихли склоки и стычки в педколлективе. Меня, к счастью, тоже не трогали, лишь Светочка с любопытством поглядывала в мою сторону, однако вопросов никаких не задавала. Но чему я больше всего была рада, так это тому, что больше не объявлялся Вадим. Первую неделю после того случая я каждый рабочий день проводила в напряжении, а по школе ходила с оглядкой. Конечно, у меня была охрана в виде Васи, но и он не вездесущ, поэтому приходилось быть осторожней и внимательней обычного. Однако дни бежали, Вадим не давал о себе знать, и я потихоньку успокоилась. Похоже, он все же устроился на работу, куда его спротежировал Денис, и угомонился.

В субботу Варя подскочила ни свет, ни заря и подняла всех в доме: украшать елку. Первым делом она влетела ко мне в комнату и стала прыгать на кровати, заставляя поскорее встать. Хорошо, что в ту ночь я спала одна, иначе снова вышел бы конфуз. Варя тогда, кажется, ничего не поняла, а вот для нас с Денисом это стало уроком, и теперь свои ночные свидания мы проводили с больше осторожностью.

— Варя, еще такая рань, — я нехотя вылезла из-под одеяла. — Тебе бы еще спать и спать…

— Хочу елку! — прозвучал уже привычный ответ.

— Тогда буди папу или Васю… Мы же сами не поставим елку, она у вас высокая, до потолка…

— Ага, — Варвара умчалась к Серебрякову, а я смогла спокойно умыться и причесаться.

Вернулась Варя недовольная:

— Папа сказал вначале позавтракать.

— Правильно сказал, — поддержала я «папу», — а то откуда возьмутся силы на украшение елки? Я, например, тоже собираюсь сперва поесть. Поэтому беги к Нине и проси приготовить завтрак.

Когда я спустилась в кухню, Варя уже вовсю орудовала ложкой, поглощая гречневую кашу с такой скоростью, какую от нее в другие дни никогда не дождешься. Денис тоже появился вскоре.

— Вначале давайте украсим елку во дворе, — предложил он, — пока светло… А потом уже перейдем в дом.

Варя охотно согласилась: ей важен был лишь процесс — украшать елку, а которую, не столь важно.

Легкий морозец еще держался, поэтому снег по-прежнему серебрил двор и крышу.