Почти вся покрытая плитами брони равнина передо мной шаталась и ходила ходуном. Гигантский скат не мог найти ползающих по нему паразитов и поэтому с хрустом сталкивал целые полосы броневых плит между собой. Между этими живыми прессами метались Витязи и мои архимаги. Последние сейчас больше напоминали обычных бойцов, потому что магии в окружающем пространстве практически не было.

Я достал из ножен оба меча, глубоко вдохнул и всадил клинки в щель между ближайшими броневыми плитами. Бушующий поток энергии из накопителя хлынул в тело монстра, разрушая всё на своём пути. Дикий рёв боли чуть не выбил сознание из всего моего отряда. В глазах помутилось, а звуковая волна унеслась на много сотен метров во все стороны. Однако, своей цели я добился.

Скат прекратил попытки уничтожить моих людей и замер в попытке понять, что ему теперь делать. Созданный мной клинок чистой энергии достиг магического сердца зверя и остановился.

— Катя! — выкрикнул я. Меньше всего мне сейчас хотелось, чтобы тварь запаниковала или камнем рухнула на землю. Но нащупать её разум не получалось. Оставалась единственная надежда на девочку оборотня. — Что у тебя?

— Он боится, господин! — раздался в ответ звонкий голос. В мою сторону, петляя между встопорщенными плитами, уже несли члены сводного отряда. — И не хочет сдаваться. Долг требует умереть ради защиты своего сокровища. Но он слишком стар и не хочет уходить из мира.

— Предложи ему службу, — сквозь зубы прошипел я. Паразит в амулете уже активно проявлял интерес к новой громадной цели и мне приходилось тратить больше энергии на сдерживание узника своего артефакта, чем на контроль энергетического клинка. — Он останется жив. Расскажи про краба и Семикрылого. Для него ничего не изменится.

Гораздо проще было самому вести такие переговоры, как это было в Мурманской аномалии. Вот только здесь у меня этот трюк не вышел. Вероятно, доступ к разуму монстра был только через артефактный колодец, что тоже наталкивало на определённые мысли.

— Мы изучили поверхность тела этой твари, Сокол, — сообщил Бернхард. — Если заложить взрывчатку в десятке мест, то мы сможем её парализовать навсегда.

— Катя! — жестом оставив своего генерала, снова повторил я.

Девочка не ответила, зато мы увидели, как укладываются на свои места гряды броневых плит. Послышался тяжёлый вздох, а потом разом вернулось ощущение магии. Гигантский скат принял предложение Хранительницы Тверской аномальной зоны и сразу это показал максимально возможным способом. Дать возможность использовать магию сразу шести архимагам, которые находятся у тебя на загривке, было равносильно самоубийству для любого существа. В качестве ответного жеста, я медленно свернул энергетический клинок длиной в десяток метров и втянул его в свои мечи. Оружие тоже вытащил и с неудовольствием увидел, как в метал впитывается кровь стража. Паразит не упустил своего и попробовал силу ещё одного сильного противника.

Справа мелькнуло движение, и мы разом развернулись к новой угрозе, но всё обошлось. Вернувшаяся магия позволила Листьям снова подняться в воздух и они тут же отправились за нами. Аяз спикировал к нам, в момент посадки сняв шлем. На лице командира Листьев было крупными буквами написано, что он потрясён до глубины души. Он даже говорить толком не мог.

— Григорий… — негромко произнёс я и тут же ощутил внимательный взгляд Бетюжина. — Легенды Казани должны остаться легендами.

— Что, простите? — наконец взял себя в руки Аяз.

— Ничего, Сапсан, — улыбнулся в ответ я. — Мы здесь закончили. Можем возвращаться в шатёр верховного хана. Вы можете с нами поехать. Думаю, на обратном пути всё будет спокойно.

Командир Листьев кивнул и как-то неуверенно развернулся к своим подчинённым.