У меня на лице тоже появилась мечтательная улыбка, но всего на несколько мгновений. Ледяное крошево под ногами пришло в движение и попыталось атаковать нас, но генерал его мгновенно успокоил. Мы миновали границу, и темнота вокруг сменилась рассеянным светом. Перед нами открылась бесконечная равнина, в центре которой находился оплавленный кратер. Место, где я активировал своё последнее заклинание.

— А тут ничего не изменилось за прошедшее время… — тихо произнёс Бернхард. — Я же говорил, что ничего не осталось, господин.

Почти минуту мы стояли на месте. Генерал молчал, а я пытался нащупать связь с этим местом, но у меня ничего не получалось. Слуги моих собратьев действительно поработали очень хорошо. Я словно попал в совершенно незнакомое место, где вообще ни разу не был. Учитывая, что мою цитадель питали сразу несколько глубинных сплетений, сил на очистку было потрачено просто чудовищное количество.

— Не совсем так… — нащупав наконец тень жизни на этом мёртвом ледяном поле.

Дорога исчезала в нескольких метрах перед нами, но в ней уже не было необходимости. Я уверенно шагал по толстому насту в сторону крохотной складки местности в километре от нас. Из неё струилась в небо тоненькая струйка дыма. Настоящего, а не магического. Откуда местный обитатель брал топливо, я не знал. Может сам выходил за пределы долины, а может ему приносили древесину в качестве подношений.

На подходе к источнику дыма я услышал хриплый голос, уныло тянувший песню. Без слов. Тональность голоса немного менялась, создавая странные переливы и ощущение многогранности звука. Будто одновременно пели десятки людей, а не один.

В крупной яме, оставшейся, наверное, от попадания особо разрушительного заклинания, сидел на земле седой старик в старых, почти облысевших шкурах. Он ворошил длинным прутиком тлеющий угли, лежавшие в маленькой ямке перед ним.

— Здравствуй, шаман, — усаживаясь напротив старика так, чтобы между нами находился костёр, произнёс я.

— Холодного ветра тебе в лицо, князь, — прервав пение, произнёс шаман. Он смотрел на меня выцветшими белёсыми глазами, которые когда-то были голубыми. Возраст этого человека определить было практически невозможно. Не только из-за внешнего вида. Я с удивлением понял, что энергосистема шамана полностью для меня закрыта и словно бы находится повсюду вокруг нас. — Ты пришёл незваным. Но я всё равно тебе рад. Силы мои уже совсем не те, чтобы таскать в свой дом чужаков.

Старик с кряхтением поднялся и шаркающей походкой направился в сторону горы какого-то мусора, лежавшей неподалёку. Бернхард, бдительно следивший за каждым движением непонятного человека, дёрнулся было за ним, но я его остановил.

— Правитель Казани сказал, что ты нанёс ему рисунки для защиты от Ментала, — произнёс я. — Это так?

— Ему и его отцу и отцу его отца, и… много их было, князь, — мелко покивал в ответ шаман. Он наклонился и принялся рыться в мусоре, как матёрые енот в урне. — Эрмед всегда был непоседливым мальчишкой, и я сразу ему сказал, что его сын станет последним носителем клейма Твердыни Владыки Севера.

— Владыка Севера — миф, — твёрдо произнёс Бернхард.

— Сказал носитель древней души, стоя на пороге дома своего господина, — фыркнул в ответ старик и мы с генералом замерли, мгновенно перейдя в состояние готовности к немедленной схватке. Шаман посмотрел на нас и рассмеялся. Будто древний простывший ворон закаркал.