* * *

Второй раз за четыре дня Кристина стояла у сестринского поста дома престарелых «Рэндольф Армз» в Луисвилле. Во вторник, еще до восхода солнца, ее разбудил звонок матери. Кристина сама прикрепила листок с номером своего сотового к прикроватному столику Йорцы, велев матери звонить ей по нужде или без нужды круглосуточно, семь дней в неделю, и та поймала дочь на слове.

Мать получила посылку – пухлый конверт был адресован Кристине, но доставили его почему-то в «Рэндольф Армз», и Йорца, увидев на конверте имя дочери, решила, что почта что-то напутала и это бандероль от Кристины ей. Она вскрыла конверт, поняла, что его содержимое не имеет к ней никакого отношения, положила его в тумбочку у кровати и легла спать. Ранним утром она проснулась, задумалась о странной посылке, встревожилась и решила позвонить дочери. Вот как получилось, что Кристина села на первый попавшийся рейс и полетела в Луисвилл.

Ровно в 11 утра она уже была в «Рэндольф Армз».

– Я к Йорце Прюсик, – сообщила она дежурной, расписываясь в журнале регистрации посетителей. Она перевернула несколько страниц назад и остановилась, глядя на свою подпись, сделанную в воскресенье утром. К ее матери никто больше не приходил.

– Вы не знаете, к моей матери в последние дни никто не приходил?

– Все посетители расписываются в журнале, мэм. – Небрежный ответ медсестры заставил Кристину усомниться. Здание «Рэндольф Армз» было истинным лабиринтом, обломком совсем иной эпохи. Возможно, за свою долгую жизнь дом успел побывать больницей или санаторием, не однажды реставрировался и в целом имел слишком много входов и выходов, к беспокойству Кристины. По ее мнению, любой, кому пришло бы в голову повидать кого-то из жильцов без регистрации в журнале посетителей, мог сделать это, даже не проявляя большой ловкости.

– Значит, у вас не бывает так, чтобы кто-то зашел к родителю или родственнику без регистрации?

Медсестра заметно сконфузилась.

– Бывает, конечно. Иногда, если в гости приходит целая семья, включая внуков, мы не просим их всех записываться по отдельности. Кто-то один расписывается за всех и обязательно указывает, к кому они пришли.

Как и подозревала Кристина, безопасность не была здесь приоритетом. При таком подходе любой посетитель мог поставить в журнале любую подпись, в том числе и фальшивую.

– Не вставайте, – сказала Кристина дежурной. – Я знаю, куда идти. – Одним плавным движением она подняла с пола портфель и чемоданчик и зашагала к лестнице на второй этаж, где была палата ее матери.

– Мама? – Комната оказалась пуста. Дверь в ванную была приоткрыта, но и там никого не было.

Взгляд Кристины упал на прикроватную тумбочку. Не дождавшись ответа, она поставила свои чемоданы, села на кровать Йорцы и включила лампу для чтения. И сразу увидела номер своего мобильного, собственноручно приклеенный ею скотчем. В ящике тумбочки лежал пухлый конверт, который мать вскрыла, думая, что это посылка от нее.

Она открыла свой профессиональный чемоданчик и уже натягивала свежую пару латексных перчаток, когда в дверях появилась Йорца в цветастом дневном платье и стоптанных вельветовых тапочках поверх вязаных носков. «Надо заказать ей новые тапки ко дню рождения летом», – машинально подумала Кристина.

– Привет, мам. Я решила не откладывать дело в долгий ящик.

– Ты бы хоть позвонила мне сначала, – привычно поворчала мать, придвигая к кровати стул.

Кристина пинцетом осторожно извлекла из конверта запечатанный пластиковый пакетик и, не поднимая глаз, ответила:

– Когда ты позвонила мне ни свет ни заря, я сразу сказала тебе, что прилечу первым же рейсом. Ты ведь не открывала его, а?

– Нет, конечно.