– Господин Готье, – начал Кевин.

– Пожалуйста, просто Готье, – поправил я его. Технически он больше не работал на мою семью и мог обращаться свободно.

Он улыбнулся и продолжил:

– Спасибо, что вышел со мной попрощаться. Я до последнего надеялся, что увижу тебя перед тем, как уеду.

Я с силой закусил губу.

– Мне очень жаль, что так вышло. Это только моя вина, – торопливо проговорил я, уставившись себе под ноги; поднять глаза было стыдно. – Я один виноват в том, что позволил Скэру и Оливеру вылезти в окно. Я виноват в том, что отец тебя отчитал. И только я виновен в том, что тебя уволили.

– Может, ты возьмёшь на себя ещё и Великий пожар в Лондоне? – с лёгкой усмешкой произнёс Кевин. – Постой, не ты ли тот сноб-профессор, который не пропустил Гитлера в художественную академию и сподвиг его на то, чтобы взяться за политику?

Я в недоумении уставился на Кевина. Он рассмеялся и потрепал меня по волосам.

– Ты хороший парень, Готье, и я был очень рад работать с тобой, – произнёс он, немного помолчал и добавил: – Я скажу это только один раз. Ты должен перестать брать на себя вину за ошибки других. Это так, тебе на будущее. Ты ещё слишком юн и можешь всё понимать буквально, винить себя или чувствовать, что происходит несправедливость. Это нормально. Но в сложившейся ситуации нет одного виноватого. Это просто неудачное стечение обстоятельств. Не злись на отца, он делает то, что считает правильным. Нельзя научить старую собаку новым трюкам.

– Но… ты ни в чём не виноват.

– Готье, ну что ты заладил, – мягко пожурил меня Кевин. – Если тебя это успокоит, то я виноват в случившемся больше, чем ты. Я закрыл глаза на ваши игры, уговорил Сильвию молчать. Ты ещё такой ребёнок, Готье, хоть и пытаешься вести себя как наследник семьи Хитклиф. Между нами говоря, я бы хотел, чтобы ты вёл беззаботную жизнь.

– Я бы тоже, – выдохнул я в ответ.

– Столько раз я прикрывал его ночные визиты к тебе, – произнёс он, отчего я покраснел.

Такси подъехало к воротам, и Кевин подхватил свой чемодан.

– Мне пора, – нехотя сказал он, направляясь к машине. – Не грусти, Готье, и, ради бога, не вини себя.

– Куда ты сейчас? – Я последовал за ним.

– Помнишь моего двоюродного брата Тома? Поживу у него недельку-другую. Забегай к нам, если будет время.

– Обязательно! – горячо заверил я. – Навещу вас.

Кевин отдал чемодан водителю, чтобы тот положил его в багажник. Сам он сел позади водительского места и опустил стекло. Я настолько привык к тому, что он за рулём, что теперь смотреть на Кевина-пассажира было непривычно. Я обошёл машину и подошёл к открытому окну.

– Готье, беги в дом, а то опять поднимется температура. До скорой встречи, приятель.

– До скорой, – кивнул я, провожая взглядом уезжающее такси.

Домой я вернулся в ещё более унылом настроении, чем раньше. Сильвия с Лорой протирали пыль в гостиной. Обе выглядели поникшими. Лора с заплаканными глазами и красным носом то и дело тыльной стороной запястья утирала слёзы.