Он все говорил и говорил… Сильвина поняла, что со свойственным юности энтузиазмом Клайд нашел себе кумира.

— Видела бы ты, как он ездит верхом! Кажется, они с конем — одно целое. Я знаю, у него породистые лошади, но он их великолепно показывает, Силь. И я уверен, что и на какой-нибудь старой кляче он выглядел бы не хуже. Вот это мастерство верховой езды! Мне бы хотелось увидеть, как он правит четверкой. Говорят, он делает повороты круче всех в Лондоне!

Сильвина была счастлива сидеть и слушать бесконечные похвалы человеку, одно имя которого заставляло ее трепетать от радости и восторга.

«О, сэр Юстин, сэр Юстин! — повторяла она про себя. — Я снова нашла вас. Ничто на свете не важно, раз вы… любите меня».

Она вспоминала, как он целовал ее ладони, вручая ей свое сердце, и лелеяла в душе эту тайну… Она даже уснуть не могла от счастья, и только прижималась губами к своим ладоням, словно на них остались следы поцелуев Юстина Алтона.

Но, как ни странно, этим утром Клайд хмуро молчал.

— Что с тобой, милый? — спросила наконец девушка. — Я вижу, ты плохо спал.

Ее брат встал из-за стола и подошел к окну.

— Когда мы вернулись вчера домой, я все думал, — тихо сказал он, — что поступаю, как трус, Силь. Не годится мужчине прятаться за спину женщины.

— Но, Клайд… — начала было Сильвина, но он поднял руку, призывая ее замолчать.

— Я принял решение, — сказал он, — и поступлю так, как сделал бы маркиз, окажись он на моем месте. Я собираюсь ему во всем признаться, Силь. Я скажу ему правду — и надеюсь, что он поверит мне.

Сильвина сжала руки.

Секунду она колебалась, не сказать ли брату, что эта жертва уже не нужна. Маркиз обещал спасти их обоих и знал, что трудное положение, в котором оказался Клайд, — не его вина. Но тут она вспомнила, что обещала маркизу никому не рассказывать о происшедшем. А как она могла успокоить Клайда, не открыв ему, что попала в чужую спальню, убегая от любвеобильного мистера Каддингтона?

— Если маркиз будет сегодня у себя, — нервно произнес Клайд, — я попрошу, чтобы он принял меня. Наверное, после ленча это будет удобно. Если нет, то обязательно завтра. Не спорь со мной, Силь, я решился.

Он посмотрел на сестру словно впервые и увидел у нее на глазах слезы.

— Ничего, — сказал он, — не надо огорчаться. Я приму то наказание, какое мне назначат, и, надеюсь, покажу себя мужчиной.

— Ах, Клайд, я так горжусь тобой! — воскликнула девушка.

— Не с чего, — ответил он, смутившись. — Мне следовало это сделать сто лет назад. Но только когда я попал в Алтон-Парк, познакомился с маркизом и почувствовал, как он отличается от этой низкой свиньи, Каддингтона, я понял, что позволил себя запугать и веду себя, как подлец. Отцу было бы стыдно за меня, и маме тоже. Ты не должна была позволять мне так поступать, Силь.

— Я так боялась за тебя!

— Мне стыдно за самого себя, право же. Ну, ладно, надо мне идти. Раннее утро не время для героики. — Клайд подошел к сестре и обнял ее.

Сильвина не успела больше ничего сказать ему — он ушел. Услышав, как за ним захлопнулась парадная дверь, она сжала руки и прошептала:

— Спасибо тебе, Боже, слава Тебе! Только сейчас девушка поняла, как больно ранила ее готовность Клайда принести ее в жертву, не обращая внимания на ее страдания, ради того, чтобы самому оставаться в безопасности.