– Моя мать наделена многими талантами, – сказала Каролина Ральфу Уормли. – Вскоре научит меня устраивать пышные свадьбы.

– Не сомневаюсь, ты будешь самой очаровательной невестой. – Ральф окинул одобрительным взглядом голубое суконное платье Каролины с богатой отделкой.

Сразу же после обеда Каролина, извинившись, поспешила к Вирджинии, чтобы убедить ее съесть немного тыквенного супа и питательны устриц. Но Вирджиния спала в своей большой постели, и вид у нее был такой измученный, что Каролина не решилась ее разбудить. Она поставила поднос на столик возле кровати, надеясь, что, проснувшись, сестра поест.

Каролина молча смотрела на Вирджинию. В теплой комнате трещал камин. Вирджиния сбросила покрывало и по-детски свернулась в клубок. Очень худая, она казалась совсем юной и уязвимой.

«Вирджиния так и не повзрослела, – подумала Каролина, с нежностью глядя на сестру. – Она влюбилась, сбежала из дома, забеременела, потеряла мужа, а затем и любимого человека, но все еще взирает на мир глазами ребенка Раньше я думала, что у нее просто поверхностный ум, но это не так. Она никогда не брала на себя ответственность за свою жизнь. А теперь совсем по-детски пытается отомстить жизни за все свои разочарования, стремясь умереть».

Боясь, что Вирджиния замерзнет, когда дрова прогорят, Каролина осторожно натянула на нее покрывало.

Да, она нуждается в помощи. Но как ей помочь? Вирджиния романтично мечтает, чтобы какой-нибудь благородный рыцарь умирал от любви к ней.

Каролина знала еще одну молодую женщину, пытавшуюся осуществить свою мечту. С рыжей Ребой Тарбелл она делила комнату в лондонской школе для молодых леди, принадлежавшей миссис Честертон. Реба мечтала стать маркизой, лишилась невинности и тоже оказалась на обочине жизни.

Каролина подняла голову. Нет, она ни за что не допустит, чтобы Вирджиния осталась на обочине жизни. Ни за что! Если это хоть в какой-то мере зависит от нее.

Каролина на цыпочках вышла и тихо закрыла дверь.

Спускаясь вниз, она увидела в окно, что вверх по реке поднимается желтая лодка. Точно такая же принадлежала Сэнди Рэндолфу. Полагая, что у него есть вести о помиловании Рэя, Каролина быстро вошла в гостиную. Чинно сидя в креслах, все попивали вино.

– Я хочу взять с собой этого джентльмена. – Она взглянула на Рэя. – Ведь он до сих пор не видел розария моей матери, а цветы, того и гляди, занесет снегом. – Каролина выразительно посмотрела на сумрачное небо, нависшее над припорошенными снегом деревьями.

– Надо поспешить, – сказала она Рэю, едва они вышли. – Я видела, что по реке поднимается лодка Сэнди Рэндолфа. Мы должны поговорить с ним, пока он не зашел в дом.

– А что, если он не остановится? – Рэй помог Каролине надеть высокие башмачки и подал алый бархатный плащ. – Вдруг проплывет мимо?

– Обязательно остановится. Я знаю, о чем ты думаешь, но между нашими семьями никогда не было открытой вражды. Вспомни, Сэнди – наш кузен.

Рэй вывел Каролину на дорожку, ведущую к розарию. Они прошли мимо окон, за которыми сидели ее родители, развлекая Ральфа Уормли. Заметив, что желтая лодка причалила к мосткам, молодые люди побежали по скользкой, затянутой ледком лужайке. Каролина подхватила юбки, мешавшие ей быстро двигаться. Яркие цвета ее одежды – алый, белый и голубой – не могли не привлечь внимания гребцов.

Дважды Каролина едва не упала, поскользнувшись, но каждый раз сильная рука спутника поддерживала ее за локоть.