|
На чугунном мосту обернулся бы он; и он ничего не увидел бы: над сырыми перилами, над кишащей бациллами зеленоватой водой пролетели бы лишь в сквозняки приневского ветра – котелок, трость, уши, нос и усы. Ты его не забудешь вовек! Мы увидели в этой главе сенатора Аблеухова; увидели мы и праздные мысли сенатора в виде дома сенатора, в виде сына сенатора, тоже носящего в голове свои праздные мысли; видели мы, наконец, еще праздную тень – незнакомца. Эта тень случайно возникла в сознании сенатора Аблеухова, получила там свое эфемерное бытие; но сознание Аполлона Аполлоновича есть теневое сознание, потому что и он – обладатель эфемерного бытия и порождение фантазии автора: ненужная, праздная, мозговая игра [79 - Ср. авторский комментарий: «… дом с бродящим в нем сыном сенатора дико показан сенаторской головой; сам сенатор же – выюркнувшая из автора «праздная мозговая игра»; это все перепевы темы «Записок сумасшедшего»: «люди воображают, будто… мозг находится в голове; совсем нет, он приносится ветром со стороны»«(«Мастерство Гоголя», с. 304; цитата из повести Гоголя «Записки сумасшедшего»).]. Автор, развесив картины иллюзий, должен бы был поскорей их убрать, обрывая нить повествования хотя бы этой вот фразою; но… автор так не поступит: на это у него есть достаточно прав. Мозговая игра – только маска; под этою маскою совершается вторжение в мозг неизвестных нам сил: и пусть Аполлон Аполлонович соткан из нашего мозга, он сумеет все-таки напугать иным, потрясающим бытием, нападающим ночью. Атрибутами этого бытия наделен Аполлон Аполлонович; атрибутами этого бытия наделена вся его мозговая игра. Раз мозг его разыгрался таинственным незнакомцем, незнакомец тот – есть, действительно есть: не исчезнет он с петербургских проспектов, пока существует сенатор с подобными мыслями, потому что я мысль – существует. И да будет наш незнакомец – незнакомец реальный! И да будут две тени моего незнакомца реальными тенями! Будут, будут те темные тени следовать по пятам незнакомца, как и сам незнакомец непосредственно следует за сенатором; будет, будет престарелый сенатор гнаться и за тобою, читатель, в своей черной карете: и его отныне ты не забудешь вовек! //-- Конец первой главы --// ГЛАВА ВТОРАЯ, в которой повествуется о некой свидании, чреватом последствиями Я сам, хоть в книжках и словесно Собратья надо мной трунят, Я мещанин, как вам известно, И в этом смысле демократ. [80 - Эпиграф – из неоконченной поэмы Пушкина «Езерский» (1832) (V, 99).] А. Пушкин. Дневник происшествий Наши почтенные граждане не читают газетный «Дневник происшествий»; в октябре тысяча девятьсот пятого года «Дневник происшествий» не читали и вовсе; наши почтенные граждане, верно, читали передовицы «Товарища» [81 - В 1905 г. такой газеты не было. В Петербурге газета с названием «Товарищ» издавалась с апреля 1906 г. по 30 декабря 1907 г.; в Москве – еженедельно с 12 ноября 1906 г. по июнь 1909 г.], если только не состояли они подписчиками самоновейших, громоносных газет; эти последние вели дневник иных происшествий. Все же прочие истинно русские обыватели, как ни в чем не бывало, бросались к «Дневнику происшествий»; к «Дневнику» бросился и я; и читая этот «Дневник», я прекрасно осведомлен. Ну, кто, в самом деле, прочитывал все сообщенья о кражах, о ведьмах, о духах в упомянутом девятьсот пятом году? Все, конечно, читали передовицы. |
