|
Ф. Кублицкого-Пиоттух, отдельные черты которого Белый воплотил в образе Сергея Сергеевича Лихутина; 9 января 1905 г. Ф. Ф. Кублицкий-Пиоттух с отрядом гренадер «занимал позицию возле часовни Спасителя» (см.: Бекетова М. А. Александр Блок. Биографический очерк. – Пб., 1922. – С. 93). И на него самого, и на все семейство приказ принять участие в подавлении произвел гнетущее впечатление. Белый, приехавший утром 9 января в Петербург, побывал в этот день и у Блока. Впоследствии он вспоминал: «…Франц Феликсович, защищавший какой-то там мост, мог быть вынужденным остановить грубой силою толпы (…) факт стоянья Ф. Ф. у какого-то моста все время нервил А(лександра) А(лександровича)…» («Эпопея», № 2, с. 173).]). Собственно говоря, Сергей Сергеич Лихутин охотнее всего воздержался бы и от фифок, и от слов «революция – эволюция». Собственно говоря, он не прочь был бы попасть к баронессе на спиритический сеансик; но о своем скромном желании на правах мужа вовсе он не настаивал, ибо вовсе он не был деспотом по отношению к Софье Петровне: Софью Петровну любил он всею силой души; более того: два с половиною года тому назад он женился на ней вопреки желанию родителей, богатейших симбирских помещиков; с той поры он был проклят отцом и лишен состояния; с той поры для всех неожиданно скромно он поступил в Гр-горийский полк. Был еще посетитель: хитрый хохол-малоросс Липпанченко [97 - Учитывая, что в образе Лихутиной отразились частично в шаржированном виде черты Любови Дмитриевны Блок, можно предположить, что фамилия Липпанченко – частого посетителя Лихутиных – образована Белым по аналогии с фамилией Семена Викторовича Панченко (1867 – 1937) – композитора, друга М. Бекетовой и молодого Блока. Белый относился к нему неприязненно: «Этот Панченко мне показался фальшивым (…) Я раз только встретился с ним, он меня оттолкнул» («Эпопея», № 2, с. 217). 6 декабря 1905 г. М. А. Бекетова записала об обеде у Блоков 3 декабря: «…волнение вследствие присутствия Бори и С. В. (Панченко) вместе (…) Оба, конечно, друг друга в душе проклинают или осуждают» (ИРЛИ, ф. 462, ед. хр. 3, л. 37 – 37 об.). Другие дневниковые записи Бекетовой свидетельствуют о том, что Панченко и Белый ощущали себя соперниками в своем влиянии на семью Блоков. В статье Н. Пустыгиной (см. примеч. 53 к гл. 1) фамилия Липпанченко истолковывается как «трансформация фамилий персонажей из «Бесов» Достоевского: Липутин 4– Толкаченко» (с. 84).]; этот был весьма сладострастен и звал Софью Петровну не ангелом, а… душканом; про себя же ее называл хитрый хохол-малоросс Липпанченко просто-напросто: бранкуканом, бран-кукашкою, бран-куканчиком (вот слова ведь!). Но держался Липпанченко в границах приличия; и потому-то был он вхож в этот дом. Добродушнейший муж Софьи Петровны, Сергей Сергеевич Лихутин, подпоручик Гр-горийского Его Величества Короля Сиамского полка [98 - Такого полка в России не было, однако одним из шефов лейб-гвардии гусарского его величества полка был принц Сиамский Чакрабон.], относился с кротостью к революционному кругу знакомств своей дорогой половины; к представителям светского круга относился он лишь с подчеркнутым благодушием; а хохла-малоросса, Липпанченко, всего-навсего он терпел: этот хитрый хохол на хохла, кстати сказать, и не походил вовсе: походил скорей на помесь семита с монголом; он был и высок, и толст; желтоватое лицо этого господина неприятно плавало в своем собственном подбородке, выпертом крахмальным воротничком; и носил Липпанченко желто-красный атласный галстук, заколотый стразом, щеголяя полосатой темно-желтою парой и такого же цвета остинками; но при этом Липпанченко беззастенчиво красил волосы в коричневый цвет. Про себя Липпанченко говорил, что он экспортирует русских свиней за границу и на этом свинстве разжиться собирается основательно. |
