<style name="12pt">В</style><style name="-1pt"> Швейцарии, в Кларане, Чайковский отдыхал на вилле в компании брата Анатолия. Чудесный вид на озеро и Савойские горы вкупе с тишиной и покоем умиротворяли. Петр Ильич блаженствовал — Антонина Ивановна была далеко. Она гостила в Каменке у его сестры Саши.</style>

<style name="-1pt">Саша сделала большую ошибку — встретилась с Антониной Ивановной, которую нелегкая занесла в Одессу и пригласила ее к себе, в Каменку.</style>

<style name="103">На первых порах Антонина Ивановна успешно прикидывалась кроткой овечкой и все ее жалели. Саша слала брату гневные письма, брат упорно не желал воссоединяться с женой.</style>

<style name="103">Потом Антонине Ивановне надоест притворяться и она явит себя во всей красе. Дойдет до того, что муж Саши будет писать Чайковскому и просить его убрать жену из Каменки.</style>

<style name="103">Но Чайковскому уже не до жены. Он наслаждается жизнью, много работает и активно переписывается с Надеждой Филаретовной.</style>

<style name="103">Чайковский обещает ей не позже декабря закончить Четвертую симфонию.</style>

<style name="-1pt">Он не желает долго задерживаться в Кларане — его манит Италия. Хочется снова побывать в Риме, освежить впечатления, а затем, по совету Надежды Филаретовны, некоторое время пожить в Неаполе.</style>

<style name="-1pt">«Вы желаете, чтоб я нарисовал Вам портрет моей жены. Исполняю это охотно, хотя боюсь, что он будет недостаточно объективен. Рана еще слишком свежа».</style>

<style name="-1pt">Надежда Филаретовна рада — ее друг вновь стал прежним Петром Ильичом. Теперь с ним можно полноценно общаться. На самые разные темы — музыкальные, литературные, религиозные… То говорят о Рафаэле, то о русско- турецкой войне. С ним ей интересно, он так умен, так непохож на прочих.</style>

<style name="-1pt">Подобно верному другу, баронесса сочувствует, поддерживает, одобряет…</style>

<style name="-1pt">И даже больше того — помогает деньгами. Щедро, по первому требованию. Пардон — по первой просьбе.</style>

<style name="-1pt">Чайковский признателен. Он умеет быть благодарным: «Лучшие минуты моей жизни те, когда я вижу, что музыка моя глубоко западает в сердце тем, кого я люблю, и чье сочувствие для меня дороже славы и успехов в массе публики. Нужно ли мне говорить Вам, что Вы тот человек, которого я люблю всеми силами души, потому что я не встречал в жизни еще ни одной души, которая бы так, как Ваша, была мне близка, родственна, которая бы так чутко отзывалась на всякую мою мысль, всякое биение моего сердца. Ваша дружба сделалась для меня теперь так же необходима, как воздух, и нет ни одной минуты моей жизни, в которой Вы не были бы всегда со мной. Об чем бы я ни думал, мысль моя всегда наталкивается на образ далекого друга, любовь и сочувствие которого сделались для меня краеугольным камнем моего существования. Напрасно Вы предполагаете, что я могу найти что-нибудь странное в тех ласках, которые Вы мне высказываете в письме Вашем. Принимая их от Вас, я только смущаюсь одной мыслью. Мне всегда при этом кажется, что я мало достоин их…»</style>

<style name="-1pt">Письма становятся длиннее и пишутся чаще.</style>

<style name="-1pt">Если раньше он порой не мог придумать, о чем написать Надежде Филаретовне, то сейчас ничего придумывать не надо — успеть бы обсудить все поднятые в переписке темы!</style>

<style name="-1pt">Конечно же, их письменный разговор не может не коснуться любви.