– У вас есть деньги, чтобы купить еду, когда доберетесь до поселения?

Женщина покраснела. Пряча глаза, она покосилась на меня, съежившегося на мокром пеньке.

– Нет, – ответила она очень тихо. – Я хотела продать кобылу.

Дел покачала головой.

– Это не поможет. Дадут ли что-то за лошадь, которая не нужна даже ворам? – она не стала ждать возражений. – Вот что вам сейчас нужно, так это свежее мясо. Надолго его не хватит, но сегодня вечером и завтра утром как следует наедитесь, – Дел повернулась к Массоу. – Ты умеешь ставить силки?

Осунувшееся от голода лицо мальчика осветилось.

– Да! Отец учил меня, – он побледнел, как только вспомнил, что случилось с отцом. Снова ощутив всю тяжесть потери, он угрюмо уставился в землю.

В голосе Дел проскользнуло сочувствие.

– Приготовь все, что нужно, а потом мы добудем что-нибудь на ужин, – она помолчала и добавила. – Если твоя мать не возражает.

Я не сомневался, что Адара хотела возразить, но промолчала. Жизнь научила ее быть реалисткой: еду приносят откуда-то и делает это кто-то. Холодное тело Кесара лежало в земле.

Адара кивнула.

Массоу посмотрел на Дел.

– Но… ты женщина. Может он пойдет за мясом? – палец ткнулся в моем направлении.

Выражение лица Дел не изменилось.

– Тигр болен, ему нужно отдохнуть.

– А меня с собой возьмешь? – с надеждой спросила Киприана и кинула страдальческий взгляд на мать. – Можно?

Уголок рта Дел изогнулся.

Адара плотно сжала губы. Я понимал, что ей хотелось сказать и почему. Она не собиралась отдавать обоих детей Дел.

– Тебе лучше остаться здесь, Киприана. Женщины ГОТОВЯТ еду, – и тут же, чтобы Киприана не успела изобразить разочарование, Адара добавила: – Попроси Тигра рассказать тебе о Пендже и о местах, где он бывал.

– А как же я? – забеспокоился Массоу. – Я тоже хочу послушать.

– Не страдай, Массоу. Историй Тигра хватит на всех до конца света, – сухо сообщила Дел. – И в каждой он герой.

Я старательно хлюпнул носом.

– На героя я сейчас не похож.

Адара улыбнулась. Киприана захихикала. Массоу просто смутился.

Я задумчиво кивнул.

– Итак, давным-давно…

Дел развернулась на пятках и полезла на холм.

Поскольку все, что было на мне промокло насквозь, Адара уговорила меня переодеться. Она развязала сверток, который я таскал за Дел по «предгорью» и протянула мне непонятную чужую одежду, а сама тихо ушла к другому концу повозки и увела дочь. Я стянул с себя мокрый шелк, набедренную повязку и перевязь.

К сожалению, поскольку я совершенно окоченел, быстро переодеться мне не удалось. К тому же я никак не мог разобраться, как надевать эти непонятные вещи.

В конце концов, яростно, но неразборчиво бормоча проклятья сквозь стучащие зубы (и поминутно кашляя), мне удалось рассортировать вещи благодаря объяснениям Адары от другого конца повозки.

Из чего-то, называемого шерстью были сшиты мешковатые штаны, доходящие до лодыжек, и нижняя туника с длинными рукавами. Сверху надевалась кожаная туника без рукавов, по краям украшенная серебристой бахромой. Низкие ботинки заменяли сандалии.

Вся шерстяная ткань была синей, но не ровного синего цвета, а пятнистой. Кожаная туника – кроваво-коричневая. Мне показалось, что я закутался в одеяло из разных лоскутков.

Я посмотрел вниз, на горку промокшего шелка и влажную набедренную повязку. На них лежали мой меч и перевязь. Я поднял оружие и понял, что впервые за много лет ремни перевязи не будут привычно прижиматься к коже.