– Мы поймали пчелу убийцу, – прибавил он. Миссис Микулка и без того ошарашенно уставилась распахнутыми от ужаса глазами на пчелу в стеклянной кондитерской форме.

Закрыв за собой дверь кабинета, Смит поставил форму на стол.

Сделав еще несколько бесполезных попыток выбраться из ловушки, насекомое затихло.

– Выглядит, как самая обыкновенная пчела, разве что размерами со шмеля, – хмыкнул глава КЮРЕ, вынимая из ящика стола сильное увеличительное стекло. Взяв лупу в руки, Смит принялся разглядывать пчелу преступницу.

Словно испытывая такое же любопытство, пчела приблизилась к стеклянной стенке так, чтобы «исследователю» было удобнее ее разглядывать.

– Самая обыкновенная пчела, – покачал головой Харолд В. Смит.

Запачканные инсектицидом усики пленницы быстро зашевелились.

– А Вюрмлингер сказал, что это трутень, – возразил Римо.

Пчела медленно отвернулась от Смита, но того это нисколько не смутило.

– Я вижу жало, – выдохнул он. – А у трутней жала не бывает.

– А у этого есть, – заявил Римо.

– Наличие жала несомненно, – заключил хозяин кабинета, убирая лупу в ящик стола.

Опустившись в старое кожаное кресло, он затем обратился к своим ассасинам. Пчела, казалось, не сводила с него глаз.

– Никакая это не африканская пчела убийца и не какой то там генетический мутант. Трутень, самый обыкновенный трутень, только с жалом.

– И с мозгами, – добавил Чиун.

– Не говоря уже об изображении мертвой головы на спинке, – подхватил Римо.

Смит нахмурился:

– Как бы там ни было, эта пчела была явно послана сюда шпионить за мной. Следовательно, она каким то непостижимым образом общалась с той самой пчелой, которую вы убили в Калифорнии.

– Ее трупик так и не нашли?

– Нет, на борту потерпевшего аварию «Боинга 727» ничего обнаружить не удалось.

– Интересно, как это пчелы могут общаться между собой на расстоянии трех тысяч миль? – удивился Римо.

– Значит, есть какой то способ.

– А разве они не передают информацию, касаясь друг друга усиками?

– Нет, так делают муравьи, – произнес Смит.

– А я думал, пчелы тоже так делают.

– Нет, они общаются путем выделения определенных запахов, а также на языке танца.

– И с чего я взял, что они общаются путем касания усиков? – недоуменно протянул Римо.

– Понятия не имею. Равно как и не соображу, как узнать правду.

– А почему бы нам не спросить об этом саму пчелу? – предложил вдруг мастер Синанджу.

Римо со Смитом обалдело взглянули на Чиуна.

– Ты что же, и по пчелиному умеешь разговаривать? – недоверчиво хмыкнул ученик.

– Нет, но если пчела сумела прочитать адрес Смита там, в Калифорнии, а потом передала все пчеле, которую мы поймали здесь, значит, они понимают английский.

– Просто безумие какое то! – взорвался Римо.

– Ну что ж, раз ты не хочешь даже пытаться говорить с ней, придется сделать это мне, – фыркнул старик.

Римо, сделав шаг назад, почтительно поклонился и помахал перед собой воображаемой шляпой.

– Окажите честь!

Подобрав широкие складки золотистого кимоно, мастер Синанджу торжественно обратился к насекомому:

– Приветствую тебя, глупое существо! Ибо я и есть Чиун, мастер Синанджу, императорский ассасин при дворе Харолда Первого, нынешнего императора Америки, в чьих безжалостных руках ты очутилась. Прежде чем предать тебя заслуженной каре, я требую, чтобы ты рассказала все, что тебе известно о заговоре против Мудрого Смита. Иначе тебе отрубят голову огромным ржавым топором.