Клара никогда не была моей любимицей — слишком скрытная. Нет, это совсем не плохо, но не слишком удобно в рамках данного эксперимента. Поэтому для меня было приятным сюрпризом, когда появилась такая возможность исследовать ее холодные глубины и внутренние мотивации.

Есть такие люди — люди-озера, люди-зеркала. Они в точности отражают те чувства, что направлены на них самих. Она почувствовала исходящую от Марии жажду нежных чувств и ответила на них. Та испугалась и отвернулась — Клара ответила тем же. Марию это ранило, и она снова захотела тепла — и синеглазое озеро снова отразило ее желания. Это принесло Марии немало страданий.

Отрицание себя, сомнения в собственной нормальности… Все это бесценный материал, не являющийся, тем не менее, основным предметом исследования. Гораздо важнее в их отношениях оказалось то, что они были вынуждены хранить их в тайне. Но разве можно соблюсти тайну, когда вокруг столько сверстниц с длинными носами?

Разумеется, я имею в виду Юлию. Она всегда была не в меру наблюдательна. Она всегда знала, что будет на обед, еще утром. Она могла списывать через два пюпитра, едва поднимая глаза. У меня было подозрение, что она так же способна запоминать ряды цифр, но так и не выпало возможности проверить эту теорию. Главное — что Юлия обо всем докладывала Дануте, а та использовала сведения в свою пользу. Так Мария и Клара попались в ловушку вечного шантажа. К началу четвертого года обучения у них уже почти десять месяцев не было свободы выбора — они делали все, что приказывала Дана.

Если бы не это обстоятельство, события ни за что не сложились бы так, что это привело к трагедии и потере ценнейшего образца. Потому что нет ничего опасней, чем движения толпы.

Впрочем, стоит вернуться к началу года, иначе, боюсь, мои читатели окончательно потеряют интерес к истории. А тем временем она стремительно несется к своей развязке.

В мировой культуре широко растиражирован образ la femme fatale, роковой женщины. Дескать, все было хорошо, и складывалось наилучшим образом из возможных, пока не появилась некая особа, измяла реальность под свои запросы, испортила всем жизнь и ушла в небытие, оставив только хаос и разрушенные судьбы. Я считаю это большой неточностью: таким персонажем может стать кто угодно, если этот некто вторгается в среду со сложившимся укладом и отношениями, но скрытым конфликтом. Для такой пороховой бочки достаточно мельчайшей искры, слетевшей с кошачьей шкурки. Поэтому в нашей истории появляется el garson fatale.

Хотите мое мнение? Ничего особенного он из себя не представлял. Типичная, быть может, чуть слащавая внешность. Светло-русые волосы, зеленоватые, глубоко посаженные, глаза; не слишком артистичные руки с обветренной кожей. Единственной его приятной чертой мог бы считаться трогательный румянец, то и дело заливавший нетронутые щетиной щеки будущего священника. Хотя, как уже упоминалось ранее, девочкам было особенно не из чего выбирать предмет воздыхания. К тому же он был запретным плодом.

Искра сорвалась и полетела к россыпи пороховых ­крупиц.

Так как сердце самой чувствительной натуры было уже занято, первой жертвой увлечения пала самая нестабильная из девушек — Кася. Это было заметно, и тем забавней, что она пыталась прятать свои чувства. Симптомы были более чем явные: рассеянное внимание, легкая заторможенность, взгляд расфокусирован. Частая смена настроений. Румянец то и дело сменяется бледностью, а настороженная хмурость — блаженной улыбкой.

Молодой человек, в свою очередь, закономерно обратил внимание на девушку с самой яркой внешностью — Магдалену. А та на тот момент переживала сильнейший кризис и оттого была достаточно ранима, чтобы откликнуться на любой импульс.

Если чувств Каси было недостаточно, чтобы запустить цепь роковых событий, то Магда занимала слишком высокое положение в их крошечной иерархии, чтобы ее поступки не повлекли за собой изменения.