Выпив, он вытер губы тыльной стороной ладони и вернул ей чашку.

Образ брата, который нарисовал ей тогда Уилл, смягчался от непосредственного общения с живым человеком. Райан не такой, каким представлял его Уилл. Вернее, не совсем такой.

Райан наморщил лоб и улыбнулся ей, обнажив прекрасные белые зубы.

— Что? — спросил он.

Может, пора прояснить ситуацию? Она должна все объяснить — ради них обоих.

— Я могу показать тебе кое-что? У меня дома?

Он моргнул и улыбнулся. Ее сердце подпрыгнуло от осознания того, что он мог подумать.

— Это касается Уилла, — сказала она и обрадовалась, увидев, что выражение искушения пропало из его взгляда.

— Конечно, — промолвил он.

Она почувствовала его нерешительность и поняла ее причину — у Райана и брата было незавершенное дело.

Она вытерла влажную руку о свои джинсы и протянула ее Райану.

— Пошли, ковбой, пора.

Он взял ее руку в свою ладонь.

Она направилась в дом, он следовал за ней. Они вошли внутрь, прошли по коридору. Дойдя до двери спальни, Лаура резко остановилась. Она убрала сегодня постель? Да, цветастый плед был аккуратно расстелен на кровати, белье — в корзине для белья.

Она потянула Райана за руку.

— Присядь.

Как только Райан присел на край ее постели, Лаура, встав на четвереньки, вытащила из-под кровати старую коробку от туфель. Смахнув пыль, Лаура присела на пол, подогнув под себя одну ногу и сжав в руках коробку.

— Я храню все сведения о Уилле, — объяснила она. — Для Хлои. Хочу, чтобы однажды, когда придет время, мне было что рассказать про ее отца.

— На случай, если бы мы никогда не встретились, — закончил за нее Райан, и сердце Лауры сжалось при звуке сожаления в его голосе. — Лаура, ты не должна этого делать.

— Должна!

Она считала, что Райану следует знать все о том, что произошло с Уиллом в Кардиньяре.

Трясущимися руками она открыла коробку с вырезками из газет, письмами и безделушками и вытащила связку газетных вырезок о Всемирном экономическом саммите в Париже, который состоялся несколько лет назад. Она передала их Райану. Он просмотрел их и нашел строчку, в которой упоминалось о специально приглашенном экономисте из Австралии — Райане Гаспере.

— Он всегда покупал мельбурнские газеты, чтобы найти упоминание о тебе. Подобных вырезок здесь две дюжины.

— Как вы встретились? — спросил он, игнорируя ее слова.

— Мне было восемнадцать, когда умер мой отец. Через неделю Уилл арендовал Кардиньяр. Он однажды прогуливался по дороге. Все, что у него было тогда, — его улыбка и рюкзак.

Лаура прислонилась спиной к кровати и подтянула колени к подбородку.

— Мы нашли общий язык, как только встретились. Мне нужно было выговориться, а он был рад слушать. Ему требовалось время, чтобы разобраться в себе в тишине и покое. Он говорил, что я могу сделать состояние на пирожках, и я верила. А я говорила ему, что, как только он начнет следовать велению своего сердца, все будет прекрасно. Нас будто соединила судьба в тот момент.

Два одиноких юнца, которые нашли успокоение в физической близости. Лаура надеялась, что Райан поймет ее без слов.

Райан осторожно положил связку газетных вырезок на кровать.

— Уилл любил тебя, Лаура, — сказал он. Она покачала головой.

— Не так, как ты думаешь. Он возвел меня на пьедестал, как и тебя. Он преклонялся перед тобой, Райан. Я думаю, с одной стороны, он считал себя обязанным походить на тебя, но, с другой — хотел только лежать на своем батуте и смотреть на звезды до конца жизни.