Когда Кэй наконец завершила семейную сагу Спалтеров, Гурни первым нарушил молчание.

– Выходит, эта кампания Карла против организованной преступности, речи про «мразь земли» и обещания очистить Нью-Йорк – не более, чем…

Она договорила за него:

– Вранье, притворство. Разве можно придумать лучшее прикрытие для политика, втайне закрутившего роман с мафией, чем образ самого ярого во всем штате борца с преступностью?

Гурни кивнул, стараясь уместить в голове все подробности разветвленного, как мыльная опера, повествования.

– Так, по вашим словам, Карл в конце концов рассорился с этим самым Ангелом? Поэтому его и убили?

– Ангел всегда был самым опасным игроком в салуне. Карл далеко не первый и даже не десятый из деловых партнеров Ангела, кто заканчивает подобным образом. В некоторых кругах говорят, что Грек за столом переговоров выставляет только два предложения: «Делай, как я скажу. А не то снесу голову нафиг». Ручаюсь, наверняка в какой-то момент Карл отказался следовать указаниям Донни. Ну вот голову ему и снесли, верно?

Гурни не ответил, размышляя, кто же она такая на самом деле, эта напрочь лишенная сентиментальности, суровая особа.

– Кстати, – добавила она, – вам бы стоило еще взглянуть на фотографии Карла до этого происшествия.

– Зачем?

– Понять, какой он был. Карл был создан для политики. Продал душу дьяволу – с ангельской улыбочкой.

– Почему вы не ушли от него, когда дело приняло дурной оборот?

– Потому что я пустая и мелочная авантюристка, жадная до денег и власти.

– В самом деле?

Ответом ему стала ослепительная загадочная улыбка.

– Еще вопросы?

Гурни задумался.

– Да. Что такое, черт возьми, Церковь Киберпространства?

– Да очередная религия без Бога. Наберите это название в каком-нибудь поисковике – узнаете больше, чем хотите знать. Что-нибудь еще?

– У Карла или Йоны есть дети?

– Только не у Йоны. Слишком занят своей эзотерикой. У Карла есть дочь от первого брака. Слабоумная шлюха.

Голос Кэй звучал ровно и бесстрастно, как будто она сказала, например, что девочка учится в колледже.

Гурни даже сморгнул от такого несоответствия.

– Не хотите рассказать подробнее?

Сперва она вроде бы согласилась, но потом помотала головой.

– Лучше судите сами. Я в этом вопросе необъективна.

После еще нескольких вопросов и ответов, договорившись об очередном звонке, Хардвик с Гурни поднялись, собравшись уходить. Хардвик многозначительно посмотрел на синяк Кэй.

– Уверены, что все в порядке? Я тут кое-кого знаю. Она бы могла за вами присмотреть, может, на время изолировать от соседей.

– Говорю же вам, мы разобрались.

– А вы не складываете все яйца в одну корзину, надеясь только на Кристалл?

– Это очень крепкая и прочная корзина. Да и мое прозвище помогает. Я разве не говорила? В здешнем зоопарке меня очень уважают.

– Что за прозвище?

Кэй оскалила зубы в быстрой, леденящей улыбке.

– Черная вдова.

Слабоумная шлюха

– Сдается мне, ты знаешь об этом деле что-то важное, чего не сказал мне.

Хардвик прибавил газу и с выражением отвращения на лице обогнул медленно плетущийся минивэн.

– Видать, торопиться ему некуда, все равно, когда доедет. Был бы бульдозер – в лепешку бы ленивую тварь раскатал.

Гурни ждал.

Наконец Хардвик соизволил ответить на его вопрос.