Когда они убрали со стола и загрузили посуду в посудомоечную машину, в дверь постучали. Нест выглянула в окно и увидела машину шерифа, припаркованную в переулке. «Нет, довольно!» — подумала она. Оставив Беннетт заканчивать с посудой, она вышла в коридор, ощущая, как закипает в ней раздражение против Ларри Спенса. И чего он добивается, спрашивается?! Росс был в комнате, так что, может быть, обойдется без конфликтов?

— Доброе утро, Ларри, — произнесла Нест, открыв дверь, еле сдерживаясь, чтобы не произнести то, что вертелось на языке.

Ларри Спенс с напряженным видом стоял перед ней, держа в руке шапку, кутаясь в кожаное пальто.

— Утро доброе, Нест. Прости, что снова потревожил тебя.

— Ничего. Чем могу помочь?

Он откашлялся.

— Ну, лучше будет, если мы войдем и поговорим в доме.

Она покачала головой.

— Я так не думаю. Мы уже попробовали вчера, и ничего хорошего не вышло. Лучше расскажи мне, что тебе нужно, прямо здесь, на крыльце.

Он беспокойно заерзал.

— Хорошо. Будь по-твоему. — Голос его изменился, в нем появились взвинченные нотки. — Это касается торговли наркотиками в парке. Она продолжается. Вчера ночью был серьезный случай, продали крупную партию. Есть свидетели, и они нам позвонили. Возможно, что в этом участвовал кто-то, живущий в твоем доме.

Она сразу подумала о Беннетт Скотт, отсутствовавшей всю ночь. Может быть, Беннетт участвовала в этом деле? Но как она могла заплатить за «крупную партию»? Она же вообще без денег!

— И кого видели твои свидетели? — быстро спросила она.

— Я не могу тебе сказать.

— А кто эти свидетели?

— Этого я тебе тоже не скажу.

— Но свидетели есть, и они видели кого-то, кого они могут опознать?

— Верно.

Нест не поверила. Он что-то разнюхивает. Иначе не стал бы задавать ей вопросы. Принес бы ордер на арест Беннетт.

— Послушай, Ларри, — она закрыла за собой дверь, стоя на крыльце, скрестив руки на груди. — Мои гости были дома прошлой ночью, спали в своих кроватях. Если кто-то утверждает обратное, пошли их подальше. Если нет, то иди, расследуй дальше, спрашивай у кого другого.

Его лицо побагровело.

— С чего ты вдруг взъелась на меня? Я просто выполняю свою работу. Наркотики — дело серьезное, и люди, вовлеченные в их распространение, опасны. Так что подумай об этом.

— Да о чем ты говоришь, Ларри? Я не знаю никого, кто бы участвовал в распространении наркотиков, я не дружу с людьми, причастными к этому. В моем доме четверо гостей — друзей, которых я давно знаю, с маленькими детьми. Едва ли они подходят под описание тех, кого ты ищешь.

Он упрямо покачал головой.

— Может, ты и сама не знаешь их так хорошо, как говоришь.

— Что ж, может быть, и так. Но что заставляет тебя думать, будто ты знаешь их лучше? Ты уже второй раз за эти дни являешься сюда, выливаешь на нас ведро грязных намеков и обвинений. — Ее гнев сменился яростью. — Если тебе что-то известно, чего не знаю я, почему бы тебе не поделиться со мной, вместо того чтобы нажимать на меня и ждать, пока я в чем-то признаюсь?

— Послушай, Нест, я не…

— Нет уж, давай, расскажи мне все — или убирайся к черту с моего крыльца!

Он глубоко вздохнул, лицо его приняло пунцовый оттенок.