Ясно, что Бретт с Диего пить кончили. Что если они вместе пошли к женщинам? На гасиенде достаточно молодых женщин, и некоторые из них весьма привлекательны. Ее охватил ужас. Понимая, что это безумие, нелепость, она подошла к первой двери справа, очень очень тихо повернула ручку и приоткрыла дверь.

Серый предрассветный свет уже проникал в окно, так что Сторм сумела узнать спящего Эммануэля. Значит, следующая дверь по коридору – это комната Елены. Сторм попятилась и беззвучно закрыла дверь.

Она пересекла холл. Первая дверь с этой стороны была приоткрыта, что заметно упрощало ее задачу. Она взялась за ручку и распахнула дверь. Петли заскрипели. Она замерла в ожидании, но из комнаты не донеслось ни звука. Она открыла дверь достаточно широко, чтобы проскользнуть внутрь, и не сумела сдержать вскрика.

На стоявшей напротив двери большой кровати в роскошной наготе раскинулась София. Бретт, также обнаженный, лежал на животе, одной рукой обхватив ее чуть пониже груди. Его голова уткнулась ей в плечо, а ее белая нога была перекинута через его ногу.

Ошеломленная, Сторм закрыла глаза в надежде, что, когда откроет их, увидит совершенно иное, потом снова их открыла и зажала рот рукой не только чтобы сдержать крик, а еще и потому, что внезапно ощутила тошноту. Она попятилась и уперлась в чье то крепкое тело.

Не сдержав рыдания, Сторм повернулась, чтобы бежать отсюда, но сильные руки удержали ее. Она стала вырываться, колотя куда попало.

– Пустите меня! – крикнула она в отчаянии.

– Cara, – прошептал Диего.

Сторм вырвалась и побежала, спотыкаясь и соскальзывая по ступенькам, потом упала и скатилась до самого низу. Не в силах шевельнуться, она лежала на полу, издавая дикие, нечеловеческие стоны, подобно смертельно раненому зверю.

– Cara! – воскликнул Диего, бросаясь вниз по лестнице и опускаясь перед ней на колени. – Сторм! С вами все в порядке?

Она посмотрела на него и снова застонала, потом обхватила себя руками и принялась раскачиваться.

Она почти не сознавала, что он поднял ее на руки и обнимает, прижавшись губами к виску и волосам, не чувствовала успокоительного поглаживания его ладоней, не слышала голоса, шептавшего ласковые испанские слова. Она прижалась к нему и разразилась прерывистыми, всхлипывающими рыданиями.

Бретт предал ее.

Он никогда не любил ее. Он был вчера в саду вместе с Софией, но уговорил Сторм не верить собственным глазам. Но в том, что она увидела сейчас, ошибиться было невозможно, и этому не могло быть ни объяснения, ни оправдания. Она была все себя от горя, как будто оплакивала смерть любимого человека.

– Мне очень жаль, Cara, очень жаль, что вы вот так узнали об этом, – говорил Диего.

Сторм наконец поняла, где она и с кем.

– Я ненавижу его, – прошептала она, глядя в искренне озабоченное лицо Диего, и ее глаза снова заволокли слезы.

– Он недостоин вас, Cara.

– Помогите мне, – воскликнула Сторм, хватая его за отвороты халата. – Помогите мне убежать, Диего. Помогите добраться до Техаса.

Он посмотрел на нее.

– Пожалуйста, – умоляла она, – пожалуйста, помогите мне, пожалуйста!

Глава 19

Сон отпускал Бретта постепенно, то сгущаясь, то редея подобно туману. Постепенно появились смутные неприятные ощущения – жажда и слабая головная боль. Он чувствовал себя таким усталым, словно вовсе не спал, а Сторм рядом с ним была такой теплой и пышной, что он не испытывал ни малейшего желания открыть глаза и встать с постели. Он крепче обхватил ее, уткнув лицо в шелковистую кожу. Она повернулась к нему, и ее роскошные груди окутали его лицо, а рука чувственно скользнула по его боку.

Он вздохнул, уткнулся в два полных полушария и провел рукой по ее ягодицам.