Анакин напомнил себе, что он – палаван, и проигнорировал смрад, все внимание сфокусировав на пространстве между экранами. Гонка могла начаться в любой момент, и ему нужно было следить за воздушными течениями и предчувствовать расположение контейнеров, бесконечной процессией вылетающих сквозь различные точки ускорения.

Кровавый резчик начал доставать Анакина. Его раздражение из‑за задержки выплескивалось в то, чтобы всячески поддевать мальчишку, который стоял рядом с ним, и Анакину пришлось защищаться, чтобы показать, что он стоит здесь не в качестве декорации.

– Меня воротит от вони рабов, – сказал кровавый резчик.

– Тебе не надоело нести чепуху? – ответил Анакин.

Оружия у него не было, разве что миниатюрный паяльник, который вряд ли помог бы ему справиться с резчиком – тот был тяжелее мальчика на несколько десятков килограммов.

– Я отказываюсь состязаться с низшим созданием, с рабом. Это позорит весь мой народ и меня лично.

– Отчего ты решил, что я раб? – спросил Анакин как можно мягче, чтобы не показывать, насколько он уязвлен этими словами.

Ноздри кровавого резчика схлопнулись и стали похожи на лезвие, выросшее прямо у него на лице.

– Твои крылья достались тебе от раненого Леммера. Я узнаю их. Или кто‑то другой купил тебе их. Наверное, какой‑нибудь букмекер всунул тебя в это соревнование, чтобы облегчить выигрыш своему подопечному.

– Тебе, что ли? – резко спросил Анакин и тут же прикусил язык.

Кровавый резчик взмахнул крылом, и Анакин едва успел пригнуться. Порывом ветра ему растрепало волосы. Хоть Анакин тоже был в крыльях, он принял защитную стойку, которой научил его Оби‑Ван, и приготовился отразить следующую атаку.

Вонь неожиданно усилилась: к ним подошел наплоусианин.

– Э‑э‑э! Дуэль до гонка? Вы жди маломало, я брать камера, развлекать наши фаны видом доброй драки.

Кровавый резчик тут же прикинулся невинным нерфом, его ноздри развернулись, а на лице застыло выражение испуга и недоумения.

***

Длинный коридор, окружающий яму, был завален старыми машинами, ржавыми искореженными корпусами, которые веками сваливали здесь механики, обслуживающие яму: древними пусковыми тележками, пустыми контейнерами, настолько большими, что в них можно было встать во весь рост взрослому человеку, и прогнившими рельсами из пластила, которые когда‑то направляли мусорные контейнеры по тоннелю.

Среди куч хлама Оби‑Ван нашел прилавок преуспевающего торговца принадлежностями для гонки.

– Полет скоро начнется! – крикнул маленький мальчик, еще младше Анакина.

Он явно прилетел отсюда с другой планеты, где сила тяжести была огромной, потому что он был приземистым и крепко сбитым, бесстрашным и невероятно чумазым.

– Хотите на кого‑то поставить? Тогда вам к Распорядителю. Сегодня есть даже пятьдесят к одному, вернетесь домой богачом!

– Я ищу юного гонщика, человека, – сказал Оби‑Ван, склонившись над мальчиком. – У него волосы песочного цвета, коротко стриженные. Он чуть постарше тебя.

– Хотите поставить на него? – спросил маленький крепыш. Кроме денег, его ничего не интересовало.

Сколько в мире извращенности, подумал Оби‑Ван. Даже Куай‑Гон не смог бы спасти всех детей.

– Я сделаю ставку, но сначала я хочу взглянуть на него, – сказал Оби‑Ван.

Он сделал легкий пасс рукой, словно протирая невидимое окошко.

– Хочу увидеть, на что он способен.

Мальчишка внимательно проследил за рукой Оби‑Вана, но глаза ему это не замылило. Он хмыкнул: – Идите к Распорядителю, – ответил мальчик. – Он вам все расскажет и покажет. Поспешите! Гонка вот‑вот начнется!

Оби‑Ван чувствовал, что Анакин где‑то рядом, на этом уровне.